Гости на метле

Вчерашнее поражение, похоже, нисколько на него не повлияло. Вообще Васька был человек исключительно храброй. И каждое поражение лишь добавляло ему сил.

— При чем тут дураки? — обиделся Аристарх — Я вам дело предлагаю. Чем быстрее мы полакируем СТУПу, тем быстрее улетим.

Дети переглянулись между собой, их это устраивало. Слишком уж мала радость — целый день не сбрасывать шлем.

— Мы бы помогли — сказал Степан — только же вам нельзя верить.

— Отчего это нельзя?

— Потому что вы опять устроите какую-то ловушку.

Аристарх покачал головой.

— Сейчас нам не до ловушек. И вообще я теперь против того, чтобы держать вас в погребе или еще где-то. Кто же тогда мне будет еду приносить? А готовить самим у нас нет времени. И вообще…

— Ну, ладно — сказал Степан — допустим, что тебе мы поверили. Но есть еще и твоя хозяйка…

Аристарх оглянулся, чтобы убедиться, не следит ли за ним Ядвига Олизаровна. Тогда шастнул в яр и через какую-то минуту уже стоял возле детей.

— Я знаю, что вы надежные ребята — сказал он и опять оглянулся — и то, что я вам скажу, останется между нами. Дело в том, что моя хозяйка сейчас немощна, как ребенок, ее колдовских сил хватает лишь на то, чтобы замаскировать СТУПу. Так что бояться вам ничего. Можете смело ходить до той поры, пока лак на СТУПе не засохнет. А это случится не ранее, чем через месяц.

— А потом?

— Потом видно будет. Но не думаю, что хозяйка будет за вами охотиться. Ученица может быть послушной лишь тогда, если ее захватить внезапно.

Дети задумались. Как знать, может, Аристарх и не обманывает.

А Ядвига Олизаровна и действительно чувствовала себя так, как чувствует каждая старая женщина. Она медленно ходила от печи к столу с травами, часто садилась на лаву и отдыхала.

В печи горел огонь. В этот раз он был настоящим. На нем стояло несколько горшков с зельем.

— И где того Аристарха носит? — пробурчала она и выглянула в окно. Но оно было слишком грязным, чтобы в нем что-то разглядеть. А мыть его никогда, потому что и без того работы было больше, чем достаточно.

Внезапно со двора донеслись какие-то звуки. Ядвига Олизаровна с трудом поднялась с лавки и вышла на крыльцо.

Во двор, настороженно оглядываясь, друг за другом входили вчерашние пленники. На головах у них были хоккейные шлемы, а на плечах — мешки с крапивой. Впереди с несколькими стеблями во роту шел Аристарх. Он выплюнул свою ношу неподалеку от крыльца и сказал:

— Вытряхивайте сюда. Ого, сколько вышло! Я бы и за неделю не справился.

— Что это значит? — суровым голосом поинтересовалась Ядвига Олизаровна. Единственное, что, кажется, осталось от бывшей бабы-яги — ее суровый голос.

— Это значит, что они решили нам помочь — объяснил Аристарх.

Баба-яга сердито глянула на детей.

— Мне их помощь не нужна — отрезала она.

— Зато нужна мне — возразил Аристарх — думаешь, легко носить крапиву во рту?

Ядвига Олизаровна на это ничего не ответила. Она набрала охапку крапивы и пошла к хате. Но около крыльца баба-яга нерешительно остановилась: в трухлявых ступенях было немало дыр, а большая охапка мешала ей смотреть под ноги.

— Бабушка, подождите! — воскликнула Таня. Она подбежала к Ядвиге Олизаровне и, поддерживая ее за локоть, помогла выбраться на крыльцо.

Аристарх, глядя им вслед, сокрушенно покачал головой:

— Совсем обессилела моя хозяйка. Эх, и когда уже мы починим ту СТУПу!

Оказывается, крапиву и другие травы следует собирать лишь тогда, когда на них будет лежать роса. Но, поскольку она уже высохла и к тому же солнце поднялось довольно-таки высоко, то дети спрятались в тени у реки. Рядом с ними сидел Аристарх. Вид у него был мирный и даже, как показалось Степану, благодарный.

— Молодцы — бормотал он — я и не надеялся, что человеческие дети способны на такое.

И все же ребята на всякий случай не сбрасывали шлемов. Они даже купались в них.

— Хорошо вы, люди, живете — продолжал Аристарх — и хаты у вас хорошие. Чистые, опрятные. Я, признаюсь вам, не отказался бы хоть немного пожить в такой. Да и хозяйка моя тоже.

— Чего же тогда вы не уберете у себя? — спросил Василь — К вашему домику и подойти страшно!

— А зачем? Все равно мы вскоре отсюда выберемся. Да и времени нет.

Молчала одна лишь Таня. Она о чем-то думала.

— Давайте знаете, что сделаем? — наконец сказала она — Давайте все же поможем Ядвиге Олизаровне!

— Нужна ей твоя помощь! — возразил Василь — Она же ясно сказала.

— Ну и что с того? Она, может, из гордости это сказала. А в действительности помощь ей нужна даже больше чем другим. Потому что у каждого хоть кто-то да есть. А она — одна-одинешенька во всем мире. Никто ни улыбнется ей, ни слова доброго не скажет.

— Очень ей нужны твои улыбки!

— А вот и очень — с вызовом сказала Таня — Ты… ты ничего об этом не знаешь, вот и молчи. Хорошо тебе при папе с мамой… А другие…

И глаза Тани наполнились слезами.

Василь в ответ лишь руками развел. Ну и Танька! Уж и рта не дает раскрыть.

— Вообще-то Таня правильно говорит — заметил Степан — ты, Василь, как хочешь, а я с ней согласен. Надо помогать.