Гости на Саут-Бэттери

Нола задумчиво нахмурилась. Меж тем Сара соскользнула с ее колен и поползла к комоду, на который я поставила сумку, что вручила мне Софи. Я совершенно забыла о ней. Вообще-то я собиралась оставить ее внизу, но она болталась у меня на руке, когда я несла коробки с альбомами в кабинет Джека, а затем бросилась наверх, чтобы увидеть детей. Почему-то мне отчаянно захотелось их увидеть. Погладить их шелковистые волосы и мягкую кожу, ощутить, как их ручонки обнимают меня за шею. Было в этом нечто умиротворяющее.

Я повернулась к Ноле.

– Твой отец спрашивал тебя про фоторамку, что стояла на его столе? Она внезапно снова появилась в фойе, и мы подумали, вдруг это ты ее переставила. Но почему?

– Ты серьезно? Думаешь, я пойду в кабинет отца и что-то там переставлю? Я слишком дорожу своими пальцами. Так что нет. Если подумать, я давно не заходила в эту комнату, даже чтобы поиграть на пианино. Музыка все еще отказывается меня слушаться… по крайней мере, здесь. Если я в парке или где-то еще, то все в порядке.

Я нахмурилась, не зная, что расстраивало меня больше – тот факт, что у Нолы творческий кризис, или то, что она не передвинула рамку. Впрочем, миссис Хулихан и Джейн тоже. Сара подтянулась возле сундука и, встав на ножки, шлепнула по нему обеими ладошками.

– Что это? – спросила Нола, стоя с Джей-Джеем на руках. Мой сын был готов часами сидеть на ручках.

– Это принадлежит Джейн. Это все, что осталось от семи снежных шаров, разбившихся на чердаке дома Пинкни. Они – часть коллекции, принадлежавшей Хейзелл Пинкни – девочке, которая умерла.

– Как они разбились? – спросила Нола, одной рукой осторожно вытаскивая обломки из сумки. Затем она принялась ставить их в ряд на комоде.

– Хороший вопрос, – сказала я, вставая, чтобы взять Сару, которая теперь подпрыгивала от волнения. – Полагаю, что первые три были разбиты, чтобы привлечь наше внимание, а Софи, похоже, считает, что последние четыре разбились не случайно. По ее словам, их поставили на край намеренно.

Сара забеспокоилась и потянулась к подставкам, но я, зная об острых краях стекла, ее удержала.

Нола поморщилась.

– Зачем Софи отдала их тебе?

– На всякий случай, если они представляют собой какое-то послание. Я подумала, что отдам их Джейн, и пусть она сама решает, что с ними делать.

Сара неожиданно забилась в истерике. Я попыталась дать ей соску, но она тут же ее выплюнула.

– Минуту назад она была в полном порядке. Понятия не имею, что с ней случилось, – сказала я, подкидывая Сару на бедре и отходя, но она выгибалась дугой и продолжала тянуться к остаткам снежных шаров.

Нола подняла выкрашенную в серый цвет подставку, на которой подвесной мост все еще пересекал синюю ленту реки, а по краю серебряными пластиковыми буквами тянулось слово «Цинциннати». Нола протянула ее Саре, но в руки не дала. Моя дочь покачала головой, а затем решительно взмахнула руками, мол, убери.

– Что ты делаешь? – спросила я, а про себя подумала, может, мне следует измерить Саре температуру?

– Подожди.

Нола подняла шар из Оттавы, а затем из Сакраменто. Реакция на оба была одинаковая.

– Нола, – сказала я, из последних сил пытаясь удержать извивающегося ребенка. – Думаю, достаточно.

– Еще один, – не унималась Нола и, схватив тот, что из Майами, показала его Саре. Та немедленно успокоилась, поудобнее устроилась у меня на руках и положила голову мне на плечо, чтобы показать, что она устала. Указав на все, что осталось от снежного шара Майами, она сунула палец в рот и удовлетворенно вздохнула.

Я встретилась с Нолой взглядом.

– Майами? – Она пожала плечами, и это движение рассмешило Джей-Джея. – Может, ей просто нравится Майами?

– Или в этом снежном шаре есть нечто такое, о чем она пытается нам рассказать.

– Верно, – сказала Нола, положив подбородок на макушку Джей-Джея. – Или кто-то пытается сказать нам через нее.

Я думала то же самое, но не хотела говорить об этом вслух. Однако теперь, когда Нола это сказала, я не могла оставить ее слова без внимания.

– Давай уложим детей спать, а потом я вынесу отсюда эти вещи.

– Что ты скажешь Джейн? – спросила Нола, осторожно опуская Джей-Джея в его кроватку, и, прежде чем накрыть его одеялом, дала ему соску.

– Может, просто вручу ей пакет разбитых снежных шаров и скажу, что это был несчастный случай? Что, в общем-то, близко к правде. Потому что, если сказать ей всю правду, боюсь, она с истошными воплями убежит от нас в ближайший лес.

Поцеловав Сару в лоб, я осторожно положила ее в кроватку и накрыла одеялом, по цвету гармонировавшим с одеялом Джей-Джея. Нола открыла дверь, чтобы выпустить собак, и подождала меня в коридоре. Я тем временем осторожно сложила подставки в пакет и присоединилась к ней.

– Ты вправду думаешь, что она убежит? – спросила Нола. – По-моему, она гораздо спокойнее, чем обычный человек, воспринимает странные вещи, которые происходят вокруг тебя.