Гостья из котла

К шатру старухи я вышла с чувством уверенности. Площадка, которая вчера пустовала, заполнилась людьми. Посредине развели костёр, натаскали брёвен, на которых и расселись. Одно бревно оставалось свободным, если не считать притулившегося с краю вчерашнего мальчика. Слева от него стояло деревянное кресло, в котором с комфортом расположилась старуха.

Я начала догадываться, что меня пригласили, чтобы представить.

— Девочка, иди сюда, — махнула старуха.

Магда заняла место на свободном бревне, и я предположила, что место на нём осталось для меня.

Я подошла к старухе:

— Доброго дня, — я сообразила поклониться, но не знала, как низко следует склонить голову.

— Не глупи, Мель.

Я не могла понять, одобряет старуха моё приветствие и ворчит для вида или по-настоящему недовольна.

— Мель, подойди.

Я подчинилась.

Старуха цепко ухватила меня за запястье и заставила повернуться к собравшимся:

— Дети, — заговорила она. — Все мы дети дорог, мы те, кто способны истоптать миры. Порой нас разделяют океаны и пустыни, горы и равнины, но мы всегда остаёмся детьми одного народа. Наша Мель пришла издалека, из мест, где привыкли совсем к другим правилам и обращениям, но для нас это не имеет никакого значения, Мель дитя дороги, и мы признаём её как собственную сестру. Мель, тебе не нужно благодарить. Разве должен ребёнок благодарить мать за то, что она называет его своим ребёнком? Дети, я прошу вас помочь Мель освоиться.

Я улыбалась, но улыбка получалась натянутой. Как я не люблю сладость…

— Садись, Мель. Сегодня у нас семейный обед.

Я подчинилась.

Магда выдала мне миску с густым супом, в котором плавали большие куски мяса, лепёшки и ложку. Я невольно отметила, что угощение более сытное, чем то, которое мне предложили вчера на ужин. Возможно, вчера мне достались остатки со дна, но скорее всего мне просто специально демонстрируют щедрость и обещают сытую жизнь. Что же надо старухе?

Разговоры за обедом были ни о чём, о погоде, о лошадях, о любителе взяток заместителе главы города, о том, что старик Шагер на исходе жизни отправился на запад и забрал с собой красавицу внучку, едва встретившую совершеннолетие, о том, как некая Иола делает успехи, гадая прохожим жертвам по линиям на их ладонях.

Магда раздала кубки с вином. Я про себя порадовалась, что могу пить и не пьянеть, достаточно сливать вино в котёл.

Я почти уверилась, что про меня забыли. Это было наивно.

— Мель, — позвала старуха.

— Да?

— Да, бабушка, — тотчас подсказала Магда.

— Да, бабушка? — повторила я.

— Мель, ты задумывалась о своей Дороге?

— Хм?

— Ты пришла издалека, Мель, и мы тебя принимаем. Но я хочу спросить, идёт ли твой путь дальше, или ты осядешь, пока Дорога не позовёт тебя вновь?

— Я не знаю, позовёт ли меня Дорога, это не то, в чём можно быть уверенной. Жизнь непредсказуема. На некоторое время, день ли или сотня лет, я собираюсь остаться в городе.

— Очень хорошо! — одобрила старуха. — Мель, если бы ты шла дальше, то ты бы шла дальше. Когда ты остаёшься, ты становишься не только дочерью детей дорог, но и моей приёмной дочерью.

Пфф!

— Я не совсем понимаю, что это означает.

Старуха улыбнулась:

— Мои дети получают кров, защиту, пишу… работу.

— Не быть нахлебницей — справедливо. Я думаю, я знаю, кем я могу устроиться в городе.

— Устроиться? — переспросила старуха и рассмеялась скрипучим смехом. — Нет, Мель, это не для нас. Для начала составь компанию Шену. Ты красива, и тебе не составит труда убедить перебравших господ поднять ставки. Позже подумай, у кого ты хочешь учиться.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍А вот это не хорошо, совсем не хорошо. Я не против платить за постой, но я категорически против участия в криминале.

Отставив пустой кубок, я поднялась:

— Я до утра обдумаю ваши слова, бабушка. Завтра я скажу, иду я дальше или остаюсь.

Старуха поджала губы, но спорить не стала.

Влез Шен:

— Мель, скоро огни зажгут. Пойдём к костру?

— Я обещала бабушке хорошо подумать. Я пойду выполнять обещание.

Кажется, вернуться к господину Таю придётся чуть раньше, чем я собиралась. Хотя…

Шен пытался что-то сказать, но я сбежала. Я затащила в повозку очередную груду железок и ещё раз внимательно осмотрелась. Повозка выглядела годной для жизни, но не жилой. Взгляд то и дело спотыкался о циновку на полу. Сундуки старые, но добротные, кровать поплоше, но тоже годная. В одежде Магда недостатка не испытывает, вон сколько мне принесла. Почему драную циновку не заменили ковриком? Я присела на корточки, откинула угол циновки.

Догадка оказалась верна!

В полу оказался небольшой люк. Потянув за кольцо, я подняла крышку и заглянула внутрь. «Платформа», на которой крепились стенки телеги внутри была полой, частично забита мешками. Я протянула руку, но тотчас себя остановила. Я в гостях, нехорошо лезть в чужое. Гораздо больше меня заинтересовал ещё один люк — в днище. Теперь у меня есть путь отхода.