Гостья из прошлого

Вижу первое Ваше возражение: возраст. И очень хорошо, что я еще не стар! Моё преимущество — в отсутствии у меня стереотипов. Вы часто говорите: надо молодых двигать. А кто у нас вместо них? Один депутат сказал: мы, молодые, сорокалетние. Это и есть наша молодежь? Стыдно.

Предвижу второе возражение: про мою неподготовленность. Тоже могу возразить: главное — желание, остальное приложится. Чингиз Торекулович Айтматов руководил себе журналом, писал романы, а сейчас посол в Люксембурге. Эта новость знаете как меня обнадежила? А возьмите товарища Разумовского — генерального консула в Шанхае. После секретарства на Кубани и народного контроля. Не боги горшки обжигают!

Между нами говоря, кто мог в свое время предположить, что Вас генеральным секретарем выберут? А ведь освоились. Мы за Вас так переживали, когда Вы свое самое первое интервью французам давали…

Спросите, почему Гондурас? Ну, в Албанию, я слышал, уже назначили человека. В Южную Корею, полагаю, дельный экономист нужен, в Саудовскую Аравию — востоковеда потоньше: там исламские святыни да плюс война вот-вот начнется. А в Гондурас я поехал бы. Эти латиноамериканцы — народ непосредственный, вечно молодой. Оценили бы.

Чтобы Вы знали: я на месте уже не сижу. Узнав, что Эдуард Амвросиевич Шеварднадзе подписал установление отношений, я тут же собрался, пошел в библиотеку и взял книгу А. Б. Томаса «История Латинской Америки» и второй том «Народов Америки». Вечерами читаю, делаю заметки. С первого числа будущего месяца стану ходить на платные курсы испанского, а по-английски я уже сейчас несколько фраз вполне свяжу.

Соглашайтесь, не пожалеете. Это Вам и политический капитал приумножит: все увидят, что Вы с народом близки. Договора о дружбе я Вам в первое время не обещаю, но декларацию можно будет составить уже вскоре.

Жду. Убежден в положительном ответе. Отдельный поклон Раисе Максимовне.

С дипломатическим приветом!

P.S. Если всё-таки по тем или иным соображениям кандидатура моя Вам не подходит, обеспечьте хотя бы пенсию рублей в сто, не больше. Вам должны вручать Нобелевскую премию, а мою стипендию инфляция подъела.

1990 г.

Что он обо мне думает

Бородулин стоял на остановке троллейбуса. Он ехал на вокзал, встречать двоюродную бабушку из Урюпинска. Подошел неизвестный гражданин в плаще, стал рядом и закурил. Бородулин поморщился: дыма он не любил. Неизвестный пустил колечко и поглядел на Бородулина.

«Что это он? — тут же подумал Бородулин. — Может, увидел что?»

На всякий случай Бородулин незаметно осмотрелся. Безрезультатно. Стало еще тревожнее. Гражданин в плаще достал вторую сигарету и снова поглядел на Бородулина.

«Не иначе, надо что-то, — решил Бородулин. — Хоть спросил бы».

Неизвестный молчал.

«На психа не похож, — размышлял Бородулин. — Интеллигентный, в плаще. Такие плащи только у интеллигентов».

Неизвестный усмехнулся.

«Обо мне думает, точно, — уверился Бородулин. — Только что?»

«Странный тип, — думал в это время неизвестный. — Минут пять уже на меня смотрит. Алкаш? Вроде нет. А может, и алкаш. Что он обо мне думает?»

«Что ж он обо мне думает? — разрывался Бородулин. — Что?»

Неизвестный подошел чуть поближе.

«Ну?! — вздрогнул Бородулин. И решил, как отрезал. — Спрошу!»

— А… скажите, — произнес Бородулин, — вы… мне скажите… вот ВЫ мне скажите… (неизвестный насторожился) …да! сколько времени?

— Простите, не понял.

— Ну, времени сейчас… сколько?

Неизвестный помедлил.

«Теперь точно, что-то он обо мне думает! — вертелось в голове у неизвестного. — Но что именно?»

— А у меня часов нет, — ответил неизвестный.

«Дело табак, — понял Бородулин, — он в самом деле обо мне что-то думает!»

«Зачем спрашивает, если видит, что часов нету? — с беспокойством думал неизвестный. — Сейчас просто так ничего не спрашивают».

Бородулина объял ужас. Ему вспомнились ежедневные сообщения МВД.

«Ширнет чем-нибудь, и крышка. Очень даже запросто. Зачем я троллейбусом решил поехать? Надо было такси заказать. Денег пожалел, придурок!»

Бородулин попятился.

«Что это он пятится? — заволновался неизвестный. — Сейчас просто так никто не пятится!»

«Опять думает, — догадался Бородулин, не отрывая взгляда от неизвестного. — Обо мне думает».

«Обо мне думает! — не сомневался более неизвестный. — ЧТО ДЕЛАТЬ?»

Подкатила маршрутка. Выждав, пока слезет пожилой мужчина с ведрами, Бородулин стрелою кинулся к дверям.

— Ух ты, хам какой! — заверещала тетка в куртке с надписью Montana. — Очередь, очередь! Это что ж такое получается?!

Бородулин, не обращая внимания, сунул шоферу деньги.

— Скорее!

Маршрутка сорвалась с места. Уже за поворотом Бородулин, которого била нервная дрожь, заметил, что едет он совсем не в ту сторону.

«Ничего, — подумал он. — Главное — обошлось».

«Фу-у-у, обошлось! — думал в это время неизвестный, прислонившись в светлом плаще к пыльному столбу. — Но… что ж он обо мне думал?!!»

1990 г.

Только факты