Гостья из прошлого. Часть 2 (СИ)

И не говоря больше ни слова, ведьма поспешила в гостиную, где на низком диване ее ожидала Гвен, виновато склонив свою маленькую голову.

— И что же ты скажешь в свое оправдание? — серьезным голосом спросила Алин, присаживаясь рядом с дочерью.

— Я хочу быть ведьмой, как и ты, мамочка, — насупилась Гвен, поднимая на мать свои синие глазки, — Хоуп сказала, что ты учила ее, а она может научить меня.

— А Хоуп не упомянула о том, что когда-то происходило, мне было не одиннадцать лет? И почему ты решила учиться у нее, а не у меня, Гвендолин?

— Прости, мамочка, — зашмыгала носом девочка, и по пылающим щечкам потекли первые слезы, — я больше никогда не буду так делать.

Алин лишь покачала головой, закатывая раскосые глаза, и притянула к себе плачущую дочь, которая мгновенно забралась к ней на колени, обвивая тонкими ручками шею.

— Я не хочу, чтобы ты злилась на меня, — проговорила Гвен, не сводя с матери виноватого взгляда, — я люблю тебя.

— И я люблю тебя, милая, — ласково отозвалась Алин, поглаживая спутанные темно-каштановые локоны, — и именно поэтому беспокоюсь. Я не хочу, чтобы тебе было больно, или ты поранилась, или превратилась в гусеницу.

— Гусеницу? — округлила глаза девочка.

— Ну или жука, — прикусила губу ведьма, сдерживая смех.

— Жу-ка?

— Да, милая, именно. Потому что это всегда происходит, когда две маленькие ведьмы начинают колдовать без присмотра взрослых.

— Мы больше не будем! — закрутила головой Гвен, — правда, мамочка!

— Обещаешь, Гвендолин? — строгим голосом спросила Алин, абсолютно серьезно глядя на испуганную дочь, — даешь слово Майклсонов?

— Да, — закивала та.

— Что ж, тогда твое наказание ограничится лишь несколькими днями домашнего ареста с полным отказом от сладостей.

— Но, мама! — насупилась Гвен, прижимаясь к Алин, — так не честно!

— Лучше не спорь, любовь моя, — весело проговорил появившийся в гостиной Элайджа, к которому девочка мгновенно побежала со всех ног.

Под насмешливым взглядом качающей головой Алин, она как обезьянка забралась на руки к улыбающемуся отцу, который с готовностью прижал к груди ее маленькое тело.

— Ты же сможешь переубедить маму, папочка? — прищурилась она, в точности так же как и сам Элайджа, не сводя с него своих синих глазок, — хотя бы одно пирожное за ужином…

— Но ты ведь виновата, детка, — покачал головой вампир, одновременно подмигивая дочери, что не ускользнуло от пристального взгляда наблюдающей за ними Алин.

— Ты будешь наказан вместе с ней, Элайджа, — предупредила мужа ведьма, сужая раскосые глаза, — и, как ты понимаешь, не отказом от конфет.

— На домашний арест я вполне согласен, кошечка, — смеясь, отозвался вампир, подходя к хмурой ведьме, и присаживаясь рядом с ней на диван. Обнимающая его Гвен, тут же обхватила одной ручкой шею матери, оказываясь между родителями.

— Вы меня с ума сведете, Майклсоны, — закатила зеленые глаза Алин, и ее губы помимо воли растянулись в улыбке, когда Элайджа придвинулся ближе, обнимая их вместе с дочерью.

— Ты не забыла, что носишь ту же фамилию, кошечка? — вскинул бровь вампир, поднимая взгляд на кусающую пухлые губки жену.

— Сомневаюсь, что вы дадите мне это сделать.

И Алин улыбнулась, прикрывая глаза. Обычный день из жизни их ставшей с появлением Гвен не самой спокойной семьи вновь подходил в концу без особых потерь. Она повернулась к мужу, собираясь сказать что-то еще, но тот, поднес палец к губам, указывая взглядом на Гвен.

Их маленькая дочь сладко спала, обнимая своих родителей.

========== Часть 2 ==========

Последний раз взглянув на спящую в своей маленькой кроватке дочь, Алин направилась в гостиную, где ее с бокалом бурбона в руке уже поджидал Элайджа.

— Уснула? — тихо проговорил он, поднимая на жену нежный взгляд.

— Она и не просыпалась, — закатила глаза ведьма, подходя к низкому дивану, — спит как ангел, совесть которого абсолютно чиста.

— Наша Гвен и есть самый настоящий ангел, — отозвался Элайджа, обхватывая точеные бедра жены, и притягивая ее к себе, — прямо как ты, моя кошечка.

— Не морочь мне голову своими льстивыми речами, — сузила глаза Алин, отступая от вампира на шаг, — ты избаловал ее. Так, что дальше просто некуда. Ты отменяешь любое мое наказание! И, конечно же, Гвен тебя просто обожает!

— Ревнуешь, любовь моя? — попытался отшутиться Майклсон, поднимая на жену горящий взгляд, — иди ко мне, Алин.

— Даже не думай об этом! — процедила ведьма, хмуря брови, — у меня нет настроения на… подобное.

— Поверь, оно очень быстро появится, — прищурился Элайджа, поднимаясь на ноги, и медленно подходя к отступающей от него жене, — я ведь завтра уезжаю в Новый Орлеан. Разве ты не будешь скучать, кошечка?

— Ты … что? — расширила зеленые глаза Алин, выставляя перед собой тонкие руки, — и я узнаю об этом только сейчас?!

— Я совсем забыл, любовь моя, — опустил глаза вампир.

— Ты ничего не забываешь, Элайджа Майклсон! Ты просто не хотел мне об этом говорить! И что же это за поездка? — требовательно проговорила девушка, не сводя пристального взгляда с лица мужа, на котором не отразилось ни одной эмоции, — немедленно отвечай!