Гостья из тьмы

– У тебя есть доказательства, Матильда? Может, ты покажешь мне эту ограду? И я с радостью помогу тебе найти твоих заблудившихся овечек.

Матильда вспомнила о починенной ограде и о том, что овцы не успели разбежаться.

Как легко Этан предугадывает ее поступки! Какой проницательный и умный негодяй! Неудивительно, что он такой богатый и влиятельный.

– У меня есть два свидетеля, этого мне хватит! – упрямо сказала она.

– Но не мне, – он смотрел куда-то мимо нее, как будто она была пустым местом. – Предлагаю тебе и твоим людям убраться из Курайонга, пока я не арестовал вас за незаконное вторжение на мою территорию и нанесенный моральный ущерб моим людям.

Его наглость поразила ее.

– Если я еще раз поймаю кого-нибудь из Курайонга на моей земле, я отвезу их прямо в Брокен-Хилл. Пришло время властям узнать о твоих делишках, Сквайрз!

Этан не спеша достал трубку и раскурил ее.

– Не думаю, что тамошняя полиция тебе чем-то поможет, девочка. То, что делаю я, их не касается – и я достаточно плачу им за это, – ответил он, нагло улыбаясь. – Это только наше с тобой личное дело, Матильда. Ты иногда царапаешь спинку мне, а я – тебе!

– Я выцарапаю заодно твои глаза, подонок! – прошипела Матильда и, сбежав по ступенькам веранды, вскочила на Леди. – В следующий раз я буду сразу стрелять. Даже полиция не сможет проигнорировать труп твоего человека на моей земле!

– Поезжай домой, малютка, и займись вышиванием, – саркастически усмехнулся Сквайрз. – Или еще лучше – продай ферму. Здесь не место для женщин!

Он спустился с веранды и направился к конюшне, где развязывали Билли и его сообщников. И хотя он был уже в тени, Матильда знала, что глаза его горят бешенством.

– Я рада, что заставила тебя высказаться прямо, Этан. Это только доказывает, что ты понял наконец, что никогда не сможешь одолеть меня!

Онa развернула лошадь и поехала к воротам, сознавая, что это только начало. Война была объявлена. Пришло время нанять побольше мужчин в Чурингу.

Эприл родила после той стрижки еще одного сына. Теперь этому умному, очень подвижному ребенку было уже три года. Матильда любила его как своего. Наблюдая, как дети Тома и Эприл растут, она оплакивала в душе собственного сына.

– Ты избалуешь этого парня поцелуями, – однажды бросил Том, наблюдая вечером на веранде, как она переодевает Джозефа на ночь.

– Нельзя испортить ребенка любовью, – пробормотала Матильда, вдыхая нежный запах только что выкупанного и припудренного маленького, загорелого тела.

– Тебе самое время завести собственных детей, Молли. Куча парней вокруг ждут только знака с твоей стороны.

Матильда подняла малыша и усадила к себе на колени.

– Я слишком занята, Том, чтобы думать о таких вещах, – ответила она мрачно. – И ты это прекрасно знаешь.

– Мне просто жалко, что никто, кроме нас с Эприл, не увидит тебя в новом платье, – пробурчал он. – Вот и все.

Матильда посмотрела на свое платье, купленное недавно в Брокен-Хилле. Оно свободно спускалось с открытых плеч на бедра, где было перехвачено пояском. Подол мягкими складками спадал чуть ниже колен. Матильда сомневалась, прилично ли так оголяться, но, посмотрев на женщин в городе, решилась. Ей нравилась свобода, с которой в нем можно было двигаться.

– Нет смысла наряжаться в платья, когда пасешь овец, – ответила она. – И если я в таком виде приеду на аукцион, никто не воспримет меня всерьез.

Она понесла Джозефа в дом и помогла Эприл побыстрее уложить детей. Подходило время включать радио.

Это было последнее чудо цивилизации, дошедшее до их глуши, и почти в каждом доме теперь были радиоприемники. Матильду испугала цена, и она решила, что ей нужнее лошадь в хозяйстве, но, когда бывала в Вилге, не пропускала ни одной передачи. Радиоприемник был громоздкой уродливой коробкой, занявшей почти весь угол у камина. Но это была связь с внешним миром, и Матильда не уставала поражаться, что может сразу узнать о том, какая погода сейчас в разных частях Австралии или что на Севере началась рубка тростника.

Эприл уютно устроилась с бесконечным вязанием в кресле, Том раскурил трубку. Все ждали, когда заработает радио.

– Том прав: а ведь ты могла бы завести собственных детей, Молли, – спокойно сказала Эприл. – И ты будешь прекрасной матерью, уж я-то знаю.

– Ох, как вы мне надоели! – возмутилась Матильда, переводя взгляд с мужа на жену. – Мне хватает ваших детей. И вообще я привыкла жить одна. Зачем мне какой-то мужчина?

– Чтобы быть с тобой рядом, – мягко ответила Эприл. – Заботиться о тебе. Я знаю: тебе очень одиноко, Молли. Нам с Томом было бы куда спокойнее, если бы мы знали, что кто-то может защитить тебя.

На какое-то мгновение Матильде захотелось рассказать им о Мервине и умершем сыне, но она уже так долго хранила этот секрет, что просто не могла облечь его в слова.

– Я счастлива сама с собой, Эприл, и мне никто не нужен. Я уже попыталась однажды съездить на вечеринку, но не вписалась туда. Лучше уж мне оставаться одной и заниматься делами в Чуринге.

– Ты никогда нам не рассказывала. Когда это было? – пристально глядя на Матильду, спросила Эприл.