Гостиница Четыре стихии (СИ)

Предатель Ши при помощи странного металлического устройства, на первый взгляд не хранившего и капли магии, выкрал его и Весну из натруженных рук "бороды" Хтара. Переход в пространстве - новая гамма чувств, как всегда бурно выражаемая неповторимой супругой в буйстве и цветении выражений, - вытянул из пары несправедливо обвинённых остатки физических сил. Весна внезапно затихла, оборвав громоздкую фразу на пике. Владимир ещё успел подумать, какой же трогательной может быть вторая половина, и сам погрузился на уровень ниже межпространственного тоннеля.

Его привело в себя неприятное спокойствие. Очнувшись, но не подавая виду, Владимир прислушался к неторопливой беседе двух мужчин. "А, наш юный натуралист! Гад. Чтоб у тебя, как у Карлсона, моторчик сломался, пернатая ты курица!" То ли Владимир слишком громко подумал, то ли сжал кулаки в бессильной ярости, но беседа плавно перетекла в обсуждение его подлой личности, которую мама

-- детстве не отучила притворяться и обманывать взрослых. Да, Ши был не один. Второй, старший, тоже был шуэ. Он и разъяснил художнику, что от того требуется. Не предоставив Владимиру времени на возмущения и расспросы о происходящем, ему вручили стопку листов и карандаши. Расходные материалы постоянно обновлялись бескрылыми рабами, больше похожими на собственные тени: молчаливые и бездумные. Пустые, как опрокинутые сосуды.

- Ты доброжелательный, надо же, - рассудил старший шуэ. - Твоя жена должна быть счастлива. Ши сказал, вы ладили. Надеюсь, ты не успел на неё смертельно обидеться? Он не будет ждать, пока ты придёшь в себя и снова станешь таким же доброжелательным.

- Ши сказал? Н-да? А я думал, он вообще неразговорчивый. Деятельный очень, зато молчун.

- Как ты сказал? Деятельный? Ши, как точно тебя сейчас нарисовал художник.

- Я помню о каждом своём просчёте, не надо мне о них напоминать, - Ши бережно опустил крышку на клавиши и посмотрел перед собой. - Я использовал новый механизм на свой страх и риск и готов к расплате. Наша Истина - Свобода. Я волен любить того, кого хочу. Я полюбил королеву и захотел видеть её рядом. Она всё равно спала и не знала, что с ней творится. Как только пришло её время, я вернул бы двойника на место. Как любому влюблённому, мне недостаточно одного наблюдения со стороны. Я хотел не только видеть её, но и чувствовать рядом. Она - Воздух. Мы были бы неразлучны. Зачем ей земной король, когда у меня есть крылья?

- В то время у неё уже не было крыльев. Ты хотел этим привязать её к себе? Нашей Свободой?

- Какая теперь разница? Она утратила прежнюю память. Если успею, я займу место короля. Мой след будет глубже отпечатан в её новом двойнике. Я сам пробужу её. Надо немного подождать...

- Ты не будешь продолжать свой занимательный рассказ, Ши? Правильно, не стоит. Не будем отвлекать художника от искусства. Твой Пан, Владимир, время от времени получается угловат. Следи за карандашом.

Владимир поджал губы. Если бы не Весна... Но, во имя стихий, она спала. А ему нужно было рисовать её сон. Во сне к сказочным персонажам всегда приходят умные мысли.

119

* * *

Дверь больно ударила по лопаткам, и фея-крёстная захныкала:

- Как только эта бессовестная девчонка могла оставить меня одну? Уму не постижимо! Ой! - волшебница прикусила язык, получив в спину ещё один удар, и сдала по позиции несколько пальцев вперёд.

- Молодё-о-ожь, - вздох у сэра Генри получился самым подходящим его статусу. Словно разыгрывая театральный акт, доблестный призрак наотрез отказывал старой знакомой в посильной помощи, ссылаясь на собственную недееспособность. Которая, впрочем, не мешала ему несколько часов назад с рёвом "молись, презренная!" сильным толчком распахнуть дверь в номер 222, до смерти перепугав Смелого Льва. Таким образом, в помощниках у феи-крёстной были худосочный (ах, эти современные юноши!) Храбрый Портняжка, Свинопас и (тётушка была не уверена) Человек-невидимка. Последний, как оказалось (или так всего лишь кажется?), был весьма и весьма сочувственный молодой человек и просто не мог пройти мимо, застав пожилую женщину в беде. И всё же какая вредная девчонка (фея-крёстная пока не решила, кто вреднее из сестёр, обожаемая Золушка или Весна, и на всякий случай использовала общее определение): исчезла, растворилась, испарилась, одним словом, бросила любимую тётушку на съедение повседневным заботам! А у неё, феи-крёстной, между прочим, намечался ежемесячный вечер "для тех, кому за... у-у-у!"! Вместо же надлежащей подготовки ей приходится выступать в роли подпорки для двери, за которой бесновалось это клыкастое чудище.

- Как, он сказал, его зовут? - выдавил Храбрый Портняжка.

- Что вы, дорогой, он разве что-то говорил? Я не заметила членораздельных фраз за его "р-ррр-а-ааа-ррр!"! Почему профессор так мешкает? Генри, вы бесполезны