Государь

Когда Камилл со своим войском находился близ города фалисков и осаждал его, некий учитель школы для благородных юношей этого города, желая снискать благодарность Камилла и римского народа, под предлогом упражнений вышел со своими учениками за стены города и привел их всех в лагерь к Камиллу, где, представившись, предложил захватить город, используя детей в качестве заложников. Но Камилл не только не принял этого подарка, но приказал раздеть учителя, связать ему руки за спиной и, вручив каждому из его воспитанников по розге, велел им отвести его обратно, сопровождая по дороге поркой. Когда жители узнали об этом происшествии, милосердие и честность Камилла произвели на них такое впечатление, что они не пожелали более защищаться и решили сдать ему город. На этом примере можно очень хорошо судить о том, насколько иной раз сильнее воздействует на человеческую душу сердечный и преисполненный милосердия поступок, чем проявления свирепой жестокости. Ведь образчики доброты и снисхождения, целомудрия и щедрости неоднократно служили ключом к тем городам и провинциям, доступ к которым не могли открыть оружие, осадные машины и все прочие военные ухищрения. В истории на этот счет можно отыскать множество других примеров. Римское оружие не могло изгнать Пирра из Италии, но его изгнало оттуда великодушие Фабриция, который рассказал царю о предложении отравить его, сделанном римлянам его родичем. Захват Нового Карфагена не принес Сципиону Африканскому такого уважения в Испании, как показанный им образец чистоты нрава, когда он возвратил мужу нетронутой его молодую и прекрасную жену. Известие об этом событии привлекло на сторону Сципиона всю Испанию. Заметьте, сколь желанны в глазах народа подобные черты великих людей, почему их хвалят все писатели, как те, что составляют биографии государей, так и те, что дают им житейские наставления. Среди них особенно много потрудился Ксенофонт, доказывая, сколько почета, какое множество побед и какую добрую славу принесли Киру его обходительность и человечность, а равно и отсутствие в нем гордыни, жестокости, сластолюбия и всех прочих пороков, пятнающих человеческую репутацию. Но поскольку, тем не менее, Ганнибал, действуя противоположным образом, обрел великую славу и одержал великие победы, я хочу обсудить в следующей главе, чем это было вызвано.

Глава XXI

Почему Ганнибал, действуя иначе, чем Сципион, достиг в Италии такого же успеха, как и тот в Испании

Я полагаю, что у многих вызывает удивление, каким образом военачальники, придерживавшиеся противоположного вышеописанному образа действий, достигли таких же результатов, как и те, что следовали ему. Может показаться, что причина победы не зависит от этого; более того, указанный образ действий, по-видимому, не делает тебя сильнее или удачливее, если славу и влияние можно приобрести и противоположным способом. Чтобы не отвлекаться от вышеназванных личностей и лучше объяснить то, что я желаю сказать, замечу, что Сципион, вторгшись в Испанию, благодаря своему благочестию и человечности тотчас же снискал себе любовь этой провинции, а также почтение и преклонение ее народа. Ганнибал, напротив того, войдя в Италию, действовал совершенно по-иному, но своей жестокостью, насилиями, грабежами и вероломством достиг такого же результата, что и Сципион в Испании, ибо все города Италии подняли мятеж в его пользу и все народы последовали за ним.

Размышляя над тем, чем это было вызвано, можно усмотреть здесь несколько причин. Первая состоит в том, что люди падки на перемены, и в большинстве случаев обновления желают как те, кто благоденствует, так и те, кто бедствует. Ведь истина, которую нам уже доводилось высказывать, гласит, что людям наскучивает добро, а зло их удручает. Эта вечная жажда отворяет двери перед всяким, кто становится во главе нововведений в какой-либо стране. Если это чужеземец, к нему стекаются сторонники; если он из своих, его окружают последователи, постоянно умножаясь в числе и увеличивая его влияние, так что, как бы он ни поступал, успех ему всегда обеспечен. Кроме того, людьми движут две основные силы: любовь и страх, и ими может командовать как тот, кого любят, так и тот, кого боятся; более того, зачастую у последнего бывает больше приверженцев и верных исполнителей, чем у того, кто пользуется любовью.