Государь Руси

— А эти его выходки с богословием и жертвоприношениями? Он ведь их делал вполне осознанно. Мы не сразу поняли, но цель их была проста – собрать Вселенский собор. Впервые за многие годы. Собрать всех церковных иерархов воедино и сковать их единой целью.

— Вы думаете, что Ярослав желал этого? — удивилась женщина.

— Безусловно, — кивнул Фотий. — Василий последовательно собирает камни, разбросанные его предшественниками. Как может. И у него получается. Ты, видимо, не в курсе, но он состоял в переписке с василевсом еще когда тот им не был. И дал ему много полезных советов. Благодаря одному из них мы сумели успокоить Балканы и, фактически, включить Болгарию обратно в состав империи. Армения ныне независима и союзная империи держава. Моравия же выступает надежным щитом против германцев. В Италии именно благодаря предложенной им авантюре нам удалось не только дискредитировать Папу, но и подойти вплотную к Риму. То есть, вплотную приблизиться к могуществу времен Юстиниана. А его последовательные шаги по ослаблению держав франков? Он один сделал едва ли не больше, чем все викинги вместе взятые. А ведь франки – это Галлия. Один из важнейших регионов западной части империи. Твой муж за столь непродолжительный срок сумел сделать для возрождения империи дел столько, чтобы после смерти встать в один ряд с Юстинианом Великим.

— Это звучит странно…

— Именно поэтому мы не смогли сразу разобраться в происходящем, — улыбнулся Вардан. — Мы думали, что он борется за власть в Восточной Римской империи. Однако совсем недавно к нам пришло понимание. Нет. Это не так. Он пытается возродить старую единую империю. Из-за чего волей-неволей создал вокруг себя в верхнем течении Днепра центр силы, буквально пропитанный римским духом. И мы хотим его отблагодарить.

— Вот этим вот провозглашением?

— Ты не знаешь, но Константинополь так называется не официально. Официально он именуется Новый Рим. Удивлена?

— Да… — как-то ошарашенно произнесла Пелагея.

— Поверь, — произнес василевс, — провозглашение его земель полноценной частью империи в максимальном ранге автономии – это то, от чего он не откажется. Я правлю – Восточной Римской империей. Он – северной. И вместе мы возродим западную. Совокупно они будут представлять собой единое целое, как в былые времена.

— Вы все так думаете?

— Все, — кивнул Фотий. — Весь Вселенский собор сошелся на том, что эта мысль верна. Хотя Василий о том и не говорил ни слова.

— Пусть так. Но мне что с того? И какая связь с этой его изменой?

— Его измена – политически выгодна. Ты должна простить его. Он пожертвовал собой ради закрепления мира в Иудее и тех краях. У нас нет войск, чтобы защищать те земли. Но они нам жизненно важны. Поэтому его шаг – шаг политика и василевса, который думает о благополучии державы, а не только о своем собственном.

— Мне от ваших слов должно стать легче?

— Нет, дочь моя, — произнес Фотий.

— Дочь?!

— Ты же принимала крещение перед тем, как обвенчалась с Василием. А потому – дочь, духовная дочь.

— Я не принимала крещения. И нас обвенчал арианин, а не никеец.

— Боже… — тихо ахнул Фотий.

— Спокойно! — остановил его василевс. — Мы это можем исправить.

— Я не собираюсь принимать крещение, — нахмурилась Пелагея. — Я жрица Макоши. А двум богам не служат.

— Макоши… Макоши… и чем она славна? — словно пытаясь что-то вспомнить, спросил Фотий.

— Она отвечает за любовь, женское плодородие и здоровье. Ярослав говорил, что у греков ее называли Афина, а у ромейцев – Венера.

— Тебе нужно креститься, — с нажимом произнес Фотий.

— Кому нужно?

— Тебе нужно. Потому что твой брак, заключенный озвученным обрядом не может быть законным. Ты же не хочешь, чтобы та девица претендовала на статус законной жены?

— С какой стати он не законный?

— Потому что в брак с христианином по христианским обычаям может вступить только христианка.

— Ярослав ведь вынес на Вселенский Собор новые правила.

— Вынес, — чуть поджав губы произнес Фотий. — Но Собор их пока не принял. И неизвестно – примет ли. В любом случае, если станет известно, что ты не христианка, то в глазах окружающих окажешься наложницей, а не супругой. И твой статус окажется таким же, как и у той девицы, — от этих слов Пелагея дернулась как от пощечины. — Хуже того, многие влиятельные дома Римской империи попытаются выдать за Василия свою дочь законным браком.

— Это низко, — процедила Пелагея, смотря ледяным взглядом в глаза Фотия.

— Если ты примешь христианство, то я обещаю тебе – Вселенский собор подтвердит законность вашего брака и признает ваших детей багрянородными.

— Багрянородными считаются только те дети правящей четы, что родились во время их правления, — заметила, прищурившись Пелагея.

— Все так, уважаемая. Но сейчас на решение расширенного Вселенского собора вынесен вопрос об утверждении Северной Римской империи. Точнее о признании Romanum Universale Statum таковой. Задним числом.

— Что-что? Как это?

— С момента вашего брака.