Государь всея Руси

Главная тревога 1473 г. была на псковско-ливонском рубеже. Немцы отказывались продлить перемирие и явно готовились к войне. Один за другим ехали к великому князю псковские послы с просьбой о помощи. 1 октября очередной посол застал его в подмосковном селе Острове. Великий князь обещал помощь. Наконец 25 ноября, по окончании осенней распутицы, во Пскове получили известие, что московские войска князя Данилы Холмского стали на рубеже Псковской земли. День за днем в город беспрестанно вступали войска, становясь лагерем на Завеличье. «Бе бо множество их видети, князей единых 22 из городов, из Ростова, из Дмитрова, из Юрьева, из Мурома, из Костромы, с Коломны, из Переяславля и из иных городов».[89] Псковичи никогда не видели в своем городе такого огромного войска. Не «старший брат» и даже не великое княжество Московское — все Русское государство пришло на защиту Пскова.

Одно присутствие русских поиск в городе обеспечило мирный и благоприятный исход конфликта: в январе 1474 г. в Пскове были заключены договоры о мире между Орденом и Юрьевом Ливонским с одной стороны и Псковом и Новгородом с другой — так называемый «Даиильев мир» (по имени князя Холмского).

А столицу через год после кремлевского пожара постигло повое бедствие. 20 мая 1474 г. рухнул недостроенный Успенский собор, возведенный уже «до верхних комор». Разрушение собора, которому придавалось такое большое значение и в строительство которого было вложено столько сил, заставило впервые в истории Русского государства обратиться за помощью к иностранным «каменосечцам». Задача «мастера пытати церковного» была возложена на Семена Толбузина, выехавшего в Венецию 24 июля 1474 г. Это посольство отправилось в ответ на посольство дожа, прибывшее в Москву 25 апреля.

Посольство Толбузина занимает особое место в истории становления русской дипломатической службы. Впервые в Италию во главе посольства едет не «фрязин», а русский по происхождению человек. Впервые на русского посла возлагается не только чисто дипломатическая миссия, по и особое задание — привлечение на русскую службу иноземных специалистов.

Дед Семена Ивановича Толбузина пал на Куликовом поле, а отец был воеводой великого князя Василия Дмитриевича. Первый русский посол в Венеции проявил себя умным, наблюдательным и энергичным человеком. Рассказ его о поездке сохранился в митрополичьей летописи; составителю ее Толбузин подробно рассказал о своих впечатлениях о Венеции, о порядках выборов тамошнего дожа, о своих переговорах с Фиоравенти, согласившимся поехать на Русь за баснословное жалованье — 10 руб. в месяц (деревня на Руси стоила 2—3 руб., столько же стоил хороший боевой конь, а за 100 руб. можно было купить большое село с десятками крестьянских дворов). Толбузин познакомился на месте с образцами искусства Фиоравенти — архитектора, строителя, механика. Несмотря на то что мастер запросил огромную сумму, несмотря на упорное нежелание дожа отпустить на Русь искусного мастера, русский посол добился своего. Потребность в иностранных специалистах ясно осознавалась великим князем, и для привлечения их на свою службу он решил не останавливаться ни перед чем.

26 марта 1475 г. — день прибытия в Москву Аристотеля Фиоравепти вместе с послом Толбузиным — важная веха в истории русской культуры. В нашу страну впервые прибыл представитель европейского Возрождения, разносторонне одаренный мастер высокого класса, открывший путь в Москву целой плеяде своих соотечественников.[90]

Аристотель Фиоравенти съездил во Владимир. Тамошний Успенский собор произвел на пего сильное впечатление. По словам летописца, он «похвали дело» и даже приписал строительство собора итальянским мастерам («некых наших мастеров дело») — в устах Фиоравенти это было, вероятно, изысканным комплиментом создателям шедевра русской архитектуры.