Государево дело

Услышав залихватское пение и молодецкий посвист, все невольно оборачивались на них и откровенно любовались бравым видом царских ратников. И только здоровенному черкесу в лохматой шапке было не до того. Не обращая внимания на колонну драгун, он прибежал на берег Дона и стал тщательно осматривать все лодки, кусты и другие укромные места. Убедившись, что там никто не прячется, Махмуд с ужасом посмотрел на лениво перекатывающиеся волны и в отчаянии завыл, будто потерял только что самого дорогого человека. А с дороги затихая, доносилось:

– Я только верной пули жду, я только верной пули жду, чтоб утолить печаль свою и чтоб пресечь нашу вражду!

– Тьфу ты, до чего гарно спiвают москали! – сплюнул в воду сидящий в одной из лодок старик с длинными седыми усами.

После взятия Азова, казаки освободили всех христианских рабов. Одни пожелали вернуться домой, другие присоединились к своим освободителям, в надежде отомстить своим обидчикам. Третьи же, такие как дед Остап, остались жить в поменявшем хозяев городе. Дома его никто не ждал, а для того чтобы вступить в казаки он был слишком стар. Чтобы не умереть от голода бывший невольник ловил рыбу в реке, излишки которой продавал на рынке. А ещё он умел играть на домре. Вот только инструмента у него не было.

Глава 10

Перед холмом в полном порядке выстроилась его армия. По большей части это были вооруженные представители чешских сословий, желающих отстоять свои вольности от наглых притязаний императора Фердинанда, добровольцы из Пфальца, Венгрии, Силезии, Веймара и других немецких земель, а также наемники, спешно набранные отовсюду, и даже прибывшие из далеких Соединенных Провинций голландцы. Можно было, не кривя душой сказать, что под флагами короля собрался цвет Реформации.

Правда, заседавшие в генеральном сейме господа, оказались до крайности скупыми людьми, и регулярно задерживали жалованье своим солдатам. Так что тем приходилось в поте лица добывать себе хлеб насущный. Иначе говоря, солдаты протестантской армии быстро «прославились» безудержным грабежом и насилиями над местными жителями. Причем, последние отчего-то совсем не желали терпеть поборов и всячески им сопротивлялись, сбегали сами, прятали продовольствие и вообще, проявляли крайнюю степень неблагодарности к своим защитникам.

Король был молод, совсем недавно ему исполнилось двадцать четыре года, и он желал славы и ратных подвигов. Придворные подпевалы всячески поддерживали его в подобных стремлениях, нашептывая, что Иоганн Альбрехт Мекленбургский лишь на год старше его, а уже имеет славу непобедимого полководца. Но теперь, когда тот стал царем в далекой и непонятной Московии о нем почти ничего не слышно, а значит, пора зажечь на небосклоне новую звезду. Поначалу всё так и было. Отряды чехов и присоединившихся к ним венгров Габора Бетлена и Жигмонда Ракоци[74] вытеснили имперские войска из Богемии, вынудили сдаться Пресбург[75] и создали угрозу самой Вене. Правда, неожиданно пришедшие на помощь императору поляки разгромили венгров при Гумене, а фельдмаршал Бюкуа искусными маневрами вынудил отступить графа Турна.[76] Но сегодня всё пойдет по-другому. У них сильная армия, прекрасная позиция, солдаты рвутся в бой, и если будет на то воля Провидения, они одержат победу!

– Ваше Величество, – обратился к королю князь Кристиан Ангальтский[77]. – обратите внимание на строй Ваших войск. В отличие от тяжелых и неповоротливых испанских терций, по образцу и подобию которых построены отряды армии Императора, они стоят небольшими отрядами вытянутыми фронтом в сторону противника. Такой боевой порядок гораздо менее подвержен потерям от артиллерийского огня, а сам же, напротив, может наиболее эффективно использовать свою мощь!

Ответом на витиеватую тираду князя была благосклонная улыбка короля и одобрительный шепоток окружающей их свиты, разве что граф Турн ворчливо заметил, что не худо было бы прежде обучить солдат хорошенько этому новому строю, а уж потом посылать в бой, но на него мало кто обратил внимание.

– Кстати, а как называется эта местность? – поинтересовался Фридрих у своих приближенных.

Те к его удивлению замялись с ответом, видимо сами не слишком хорошо представляя, где находятся.

– Боже, а это что за чучело? – удивленно воскликнул кто-то из придворных и все дружно перестали ломать головы над географией, и обернулись к подскакавшему к ним всаднику.

Сей бравый воин, и впрямь имел довольно экстравагантный вид. Кираса и шлем его, по всей видимости, знали лучшие времена и когда-то являли собой гордость владельца, но только не сегодня. Такой фасон был в моде, по меньшей мере, полвека назад, а теперь выглядел несколько странно. К тому же воронение на доспехах сошло пятнами, открыв скрывающуюся под ним ржавчину. Та же участь постигла «леопардовую шкуру», покрывавшую левое плечо рыцаря. Пятна на ней расплылись от утренней росы, от чего теперь она выглядела просто грязной.