Государево дело

– И петь? – округлил глаза Петер.

– Ага, а если нальют, то и спляшу, – смутившись, отвечал я своей семье.

– Вот как? – приподняла бровь Катарина.

– Кстати, а почему я не вижу вашей любимой фрейлины? – попытался перевести я разговор на другую тему, но как оказалось, неудачно.

– Фройляйн Пушкарева испросила разрешения навестить княгиню Щербатову, – невозмутимо отвечала мне царица.

– Понятно, – буркнул я, чтобы хоть что-то сказать.

Вот ещё одна странность, вроде ничем перед Аленой не виноват, а чувствую себя при упоминании о ней всегда так неловко, как будто предал её. Катарина, напротив, ведет себя так, будто знать не знает о ходящих по Москве сплетнях о нашей связи. Каждый раз, увидев Никиту Вельяминова, справляется о здоровье сестры, посылает ей подарки, царские просвирки и даже изредка навещает.

– Ну что дети, пожалуй, нам пора, – командует царица, очевидно, почувствовав перемену моего настроения.

– Ну, матушка! – принялись было канючить малявки, но не тут-то было, у суровой шведской принцессы не забалуешь!

– Вы уже уезжаете? – осведомился я.

– Да, Ваше Величество. Мне нужно отдать кое-какие распоряжения перед свадьбой.

– Свадьбой?

– Разве вы забыли, что через три дня состоится венчание Анхелики?

– Ах, вот вы о чем.

– Не забудьте, нам с вами предстоит быть посаженными родителями у бедной девочки!

– Конечно-конечно, – поспешил я успокоить супругу, внутренне ухмыльнувшись от того, что будущую невесту назвали «девочкой». – Но отчего такая спешка?

– Чтобы вы не успели отослать её жениха с каким-нибудь поручением! – исчерпывающе пояснила мне Катарина.

Ну да, было дело. У юной, но весьма аппетитной чертовки уже почти сладилось с одним из офицеров полка фон Гершова. Как его звали? Кажется Минлих. Бедолагу застали в компрометирующей ситуации, выходом из которой была только женитьба, но тот упал мне в ноги и вымолил самую дальнюю и опасную командировку, какую только подвернется. Чисто по-мужски я его понял. Благосклонностью Анхелики пользовались многие, включая очень важных лиц, на коих не стоит показывать пальцем, а вот жениться предстояло ему.

В общем, я сделал вид, что знать не знаю о матримониальных планах супруги и отправил молодца на помощь казакам, собравшимся брать Азов. Кстати, судя по полученным донесениям, Минлих там здорово отличился. Но, что интересно, разбитная девка тут же нашла ему замену и на этот раз птичка из клетки не вырвется. Ну, что же, совет да любовь!

– Государь! – окликнул меня кто-то и я, обернувшись, увидел Михальского.

– Что случилось? – поинтересовался я у начальника своей охраны.

– Гонцы из Мекленбурга прибыли. Только что сообщили.

С Корнилием в последнее время всё как-то нехорошо. После трагедии разыгравшейся в вотчине Щербатова он насмерть рассорился с Вельяминовым, да и я на него в сердцах наорал тогда. Хотя если рассудить здраво, его вины в случившемся нет. Где Москва и где эта Щербатовка, будь она неладна! И разбойников всех как ни старайся не переловишь. Не тот у нас народ. Причем, я сейчас не только про простых людей, но и про бояр с дворянами, которые иной раз такое учудят, что хоть стой хоть падай! Конечно, если с мужиков три шкуры драть, тут любой за кистень схватится… с другой стороны, этот казачина, ну вот ни разу не бедствовал!

В общем, я потом примирился с литвином, дескать, не серчай, сам понимаешь, но…

– В Кремль! – скомандовал я и тронул поводья.

Возки царицы и её свиты тронулись следом, а за ними потянулись и боярские. Ну, с Катариной всё понятно, ей вести из Европы вообще, и из нашего княжества в особенности, ой как интересны! Однако громоздким колымагам, как не погоняй запряженных в них битюгов за верховыми не угнаться. Так что когда государыня появилась во дворце, я уже успел прочитать письмо от своей благородной матушки – герцогини Клары Марии и стоял, пытаясь осознать полученную информацию.

– Что-нибудь случилось? – настороженно поинтересовалась супруга, подбирая остальные письма, рассыпавшиеся по полу.

Я в ответ поднял на шведскую принцессу глаза, и немного растеряно сказал:

– Мама, вы не охренели?!

Лицо шведской принцессы осталось невозмутимым, но в глазах мелькнул хорошо знакомый мне блеск. Нужно было объясниться и я, тщательно подбирая слова, начал:

– Матушка пишет, что нашла жениха для принцессы Марии.

– И что же вас так удивило?

– Но она ещё очень мала!

– Дайте письмо, – протянула руку Катарина, и мне ничего не оставалось делать, как подать ей свиток.

– Вот оно что, – задумалась царица, покончив с чтением. – Ульрих Датский – сын Кристиана IV… да, вы правы, могут возникнуть осложнения. Мой брат может не одобрить подобный союз. – Боже правый! Като, ты слышишь себя, ведь она ещё ребенок, ей всего… блин, а сколько ей? – Девять, – в голосе Катарины послышалась лёгкая ирония. – Причем, большую часть этого времени, вам не было до неё никакого дела.

– Это не правда…