Государево око. Тайная дипломатия и разведка на службе России

Посольский приказ направил к Фридриху своего представителя Василия Шпильку, который хорошо знал самозванца. На очной ставке Анкудинов попытался уйти от ответа, утверждая, что не знаком с Василием Шпилькой и что царские грамоты о его выдаче поддельные. Однако под давлением неопровержимых улик самозванцу пришлось во всем сознаться. Голштинское правительство, заинтересованное в льготной торговле с Россией, не стало его защищать и выдало Москве. По дороге в Травемюнде, где он должен был быть посажен на корабль, Анкудинов попытался покончить с собой. Он «нарочно выбросился из повозки, упал на голову и подвалился под колесо, надеясь так покончить с собою».Но эта попытка не удалась, и Анкудинов в целости и сохранности был доставлен в Россию. «В общем, он был все время довольно весел, вплоть до приезда в Новгород, здесь он начал печалиться и уже от Новгорода до Москвы не желал ни есть, ни пить».

В Москве после очной ставки с матерью, которая постриглась к тому времени в монахини, Тимофей Анкудинов был подвергнут пыткам и четвертован. В день казни Анкудинова 28 декабря 1653 г. приехавшего в Москву польского посла специально провезли мимо места казни, чтобы показать, что самозванца больше нет.

Особенностью операции по поимке Анкудинова было то, что в ней самую активную роль сыграли «торговые люди». В отсутствии постоянных дипломатических представительств за рубежом московское правительство удачно использовало купцов, возложив на их плечи самую ответственную задачу: сбор сведений о самозванце и подготовку его выдачи российским властям. Вместе с тем, в деле Анкудинова, который почти 10 лет безнаказанно выдавал себя за русского царя, отчетливо проявилась слабость русской разведки. Видимо этим обстоятельством было вызвано учреждение царем Алексеем Михайловичем в 1654 г. особой канцелярии — Приказа тайных дел.

Приказ тайных дел находился при государе и служил своеобразным органом контроля над государственными учреждениями и лицами, находившимися на государственной службе [427]. Он располагался во дворце, и царь сам часто принимал участие в расследовании многих дел и составлении бумаг. Штат Приказа тайных дел был не велик. Он состоял из дьяка и человек десяти подьячих. Если другие приказы возглавлялись боярами и думными людьми, то в состав этого приказа они не входили. Подьячие Приказа тайных дел посылались вместе с послами за границу, направлялись на посольские «съезды», где собирались представители воюющих сторон для заключения мирных договоров, а также находились при воеводах во время военных действий. Подьячие должны были следить за действиями послов и воевод и обо всем доносить государю.

В ведении приказа, кроме того, находились наблюдение за подозрительными лицами и иностранцами, рассмотрение писем и доносов на имя царя. Однако этими разведывательными и контрразведывательными функциями деятельность Приказа тайных дел не ограничивалась. С 1663 г. к нему перешла часть функций Приказа Большого дворца по управлению царским хозяйством, охране и обслуживанию царской семьи. В ведомстве приказа числились даже два стекольных завода. За все время существования Приказа тайных дел должность дьяка, то есть руководителя, в нем занимали четыре человека: Томила Перфильев, Дементий Башмаков, Федор Михайлов и Иван (он же Данило) Полянский. Все они были незнатного происхождения, но по чину приглашались за царский стол наравне с самыми родовитыми боярами. Дьяк приказа должен был всегда находиться поблизости от царя на случай, если понадобится для какого-либо спешного, секретного поручения. В его обязанности входило организовывать тайную охрану, сопровождать царя во время походов и выездов на охоту и богомолье. Дьяк одним из первых встречал иностранных послов при посещении ими Кремлевского дворца и одним из последних провожал их.

Для работы в Приказе тайных дел отбирались наиболее проверенные и способные, хорошо знающие грамоту, сообразительные подьячие из других приказов. Они проходили специальную школу обучения, созданную при Спасском монастыре. Служба в Приказе тайных дел и усердие при выполнении личных поручений царя способствовали успешному продвижению по служебной лестнице. Подьячие Приказа тайных дел назначались дьяками в другие приказы, а дьяки становились думными дьяками (т. е. низшими чинами членов Боярской думы). Но и тогда они продолжали оставаться особо доверенными царскими чиновниками и привлекались к выполнению все тех же секретных заданий.