Государево око. Тайная дипломатия и разведка на службе России

Так, в сентябре 1766 г. польский посол в Петербурге Ржевуский пожаловался на бедность короля, который, по его словам, потратил все свои средства на организацию выборов в сеймиках. Екатерина II приказала прислать Репнину для короля 50 000 рублей. Однако Репнин не торопился выполнить приказ и оказался прав. Не прошло и месяца, как из столицы пришло указание не давать королю денег, так как он ведет антирусскую политику. Репрессиям подверглись и Масальские за то, что переметнулись в лагерь противников России. В деревнях, принадлежавших Масальским, на постой были размещены русские части, что лишило их доходов с имений. В августе 1766 г. была даже сформирована своеобразная оперативная группа в составе полковников — барона Игельстрома и Василия Kappa. В инструкции, полученной от Панина, им поручалось объехать всех магнатов Польши и взять на учет всех союзников и противников России. Перед самым открытием сейма Репнин получил указание Панина всех отъявленных врагов России арестовать [537].

За развитием событий в Польше внимательно следили во Франции и Австрии. Разведки этих государств тоже готовились к сейму и решили сорвать его, играя на религиозных чувствах поляков. Своим орудием они избрали Римского папу Климента XIII. Под давлением Франции и Австрии папа назначил в Польшу интернунциуса (посла) Дурини и выступил с посланием против уравнивания в правах диссидентов с остальным польским населением. По всей стране стали распространяться листовки, сфабрикованные Дурини, в которых русский двор обвинялся в том, что он выступает против католической религии. 23 сентября, в день открытия сейма, в доме князя Радзивилла в Варшаве собрались депутаты сейма. Внезапно туда прибыл Дурини и произнес зажигательную речь против диссидентов. Он призывал католиков драться до последней капли крови, запрещал послам вести переговоры с русскими и обещал им благословение папы. Репнин, получив известие о провокационных заявлениях Дурини, немедленно направился в дом Радзивилла. Этот отчаянный шаг грозил русскому послу смертью. Религиозные фанатики готовы были убить его, справедливо считая посла главным-организатором диссидентского дела. Репнин, пренебрегая опасностью, сумел усмирить возбужденных депутатов сейма. Он заявил им, что приехал не к ним и не для переговоров, а в гости к Радзивиллу. Кроме того, Репнин посоветовал депутатам оставить свои угрозы, так как Россия не покушается на католицизм, а выступает всего лишь за соблюдение гражданских прав православных и протестантов. Заявление Репнина и его мужественное поведение остудили горячие головы депутатов. Они успокоились и выразили желание сотрудничать с Россией в решении проблемы диссидентов. В своем письме от 15 октября 1767 г. Панин одобрил действия Николая Васильевича и поблагодарил его за умный и смелый поступок.

Заседание сейма, на котором должен был рассматриваться диссидентский вопрос, открылось 1 октября 1767 г. В первый же день его работы с заявлениями выступили епископы Киевский и Краковский. Они заявили, что акт конфедерации о диссидентах дьявольское наваждение, а епископ Краковский Солтык крикнул знаменитое «Не позволим!», подхваченное большинством сейма. Тогда Репнин, действуя по инструкции Панина, приказал арестовать вожаков католической оппозиции. Ночью были арестованы и отправлены в Россию епископ Краковский Солтык, епископ Киевский Залуский, гетман коронный Ржевусский и его сын староста Долинский. После арестов работа сейма протекала спокойно. Сейм избрал комиссию для выработки закона о диссидентах, а Репнин и Панин готовили новый договор с Польшей, где ясно была изложена позиция относительно диссидентов и польской конституции. В августе 1768 г. Репнин доложил в Петербург, что диссидентский вопрос решен. Сейм принял закон о диссидентах, признал Россию гарантом диссидентских прав и основных законов республики. В награду за проделанную работу Репнин был награжден орденом Александра Невского и 50 тыс рублей.