Государево око. Тайная дипломатия и разведка на службе России

Между тем, в Москве было еще очень много сторонников прежней политики поддержания мира с ордынскими правителями. Противники войны с Ордой считали, что Москва неизбежно потерпит поражение, и тогда первенство среди русских князей вновь перейдет к Твери. Раскол среди московского боярства привел к тому, что двое из наиболее влиятельных политиков Москвы — Иван Вельяминов и Некомат — перебежали к тверскому князю Михаилу. Иван Вельяминов обиделся на Дмитрия Ивановича за то, что не получил должности тысяцкого, а купец-сурожанин [220]Некомат держался за «старину», опасаясь понести убытки из-за войны с Ордой. По утверждению летописей, двое перебежчиков пробрались в Тверь и поссорили между собой русских князей. К войне с Москвой подталкивали Тверь также Литва и Орда. Таким образом, вместо широкого совместного выступления русских князей против Орды началась очередная междоусобная война Твери с Москвой.

В 1374 г. Михаил вступил в борьбу за великое княжение. Он надеялся, что Орда свяжет руки Дмитрию Ивановичу и его союзникам, а Литва придет на помощь Твери. Но Михаил ошибся. В 1375 г. Дмитрий выступил против Твери «со всеми князьями русскими». Междоусобица в Орде не позволила ей поддержать Михаила. Ордынцы только перешли границу и «заставу Нижнего Новгорода побили», после чего отступили. Литовский же князь Ольгерд не решился идти на помощь Твери. Обманутый союзниками Михаил вынужден был заключить мир и признать московского князя «старейшим», а также отказаться от союза с Литвой и сношений с Ордой.

Весной 1377 г. объединенные московско-нижегородские войска предприняли поход на Булгар. Город был взят, а на булгарского князя и татарского наместника наложена дань в 3000 рублей. Это было первое за 130 лет русско-ордынских отношений нападение русских на зависимую от Орды территорию. Открытый вызов, брошенный Дмитрием Ивановичем Орде, был принят. Летом 1377 г. Мамай направил против Нижнего Новгорода войска под командованием царевича Арапшаха. Нижегородский князь Дмитрий Константинович, получив известие о походе Арапшаха, послал за помощью в Москву. Московский князь Дмитрий Иванович, «събравъ воя многы», пришел к Нижнему Новгороду на выручку. Великий князь простоял с войсками две недели в ожидании противника, но новых сведений от разведки о движении Арапшаха к русской границе не поступило. Тогда Дмитрий Иванович вернулся в Москву, «а воеводы своя остави тамо стояти с володимерцы, переславцы, юрьевцы, муромцы и с ярославцы».Видимо, вскоре после отъезда великого князя пришло известие: «яко есть татарове в поле и салтан Арапша крыется в неких местех» [221]. Не имея точных сведений о местонахождении царевича, князь Дмитрий Константинович, тем не менее, послал своего сына князя Ивана с князем Семеном Михайловичем «в воинстве мнозе» за пограничную реку Пьну. Здесь за рекой «пришла к ним весть, что царевич Арапша на Волчьей Воде».Князья этой вести обрадовались, стали готовить набег на лежащие за рекой мордовские земли, зависимые от Орды. Они настолько были уверены в своих силах, что перестали считаться с предупреждениями об опасности, «глаголюще: „Никто же может стати противу нас“» [222]. Воины совершенно забыли о соблюдении «ратного обычая» и стали «небрижением хожаху, доспехи своя на телеги своя въскладаху, а инии — в сумы, а у иных сулици еще не насажены бяху, а щиты и копья не приготовлены. А ездят, порты своя с плечь спущаху, а петли розстегавъ, аки распрели, бяше бо им варно, бе бо в то время знойно. А где наехаху в зажитьи мед или пиво, и испиваху до пьяна без меры и ездят пьяни. Поистине — за Пьяною пьяни! А старейшины их или князи их, или бояре старейшиа, вельможи, или воеводы, те все поехаша ловы деюще, утеху си творяще, мнящеся, аки дома» [223].