Государи всея Руси: Иван III и Василий III. Первые публикации иностранцев о Русском государстве

Река Волга, самая значительная, также берет начало от названных гор Рифейских, как я узнал, и течет вначале на запад, потом на восток, а потом на юг, протекает через Новгород, в нее вливается река Ока – тоже значительная – и другие реки, и, протекая через территорию Московии и Татарии, пересекается рекою Танай и теряет свое название, впадая вместе с нею в Эвксинское море. Есть еще реки Молога, Шексна, Седугас, Белоозеро, Москва и Борисфен, здесь также называемый Днепром, каковые реки начинаются на разных горах Рифейских, стекают по эту сторону Борисфена в различные части и области Московии и впадают в Волгу, Оку и Танай[153]; и Борисфен течет, как сказано, отделяя Тавриду, Херсонес и землю татар крымских и перекопских, и впадает в море Эвксинское. Река Двина, значительная, спускается с названных гор Рифейских и, пополнившись из названного скопления воды в княжестве Рязанском, направляясь немного на север, немного на запад, омывая Черную Королевскую Русь и часть Белой, впадает в Балтийское море в регионе южной Ливонии, вблизи Риги – главного города этой области. Думаю, что достаточно дал сведений об этих реках, наиболее важных для навигации и по своей величине, и о других, менее важных, которых много, говорить не буду, чтобы не было слишком скучно читать. В устьях некоторых рек, где с большими соединяются[154], совершаются торговля и обмен разного рода товарами, в особенности происходит это на границах разных областей, то есть Биармии, подчиненной князю Московскому, и Скризинии[155], на окраине Швеции. Помимо провинции Биармия, в направлении к Северному океану обладает сей князь различными значительными островами, среди коих Магнето, куда приплывают с разными товарами разные народы, производя обмен, как им удобнее, не заботясь о тонкостях дела[156]. Этот остров преизобилует рыбой и ведет богатую торговлю с различными странами света. Людей в этих областях и во всей стране вышеназванного князя продают, как куриц и других животных, на рынке; их продают, и о них заключают договоры. Отцы и матери приводят на ярмарки и рынки детей и продают их для удобства покупателей за ничтожную цену. Скажу больше, в городе Московии некоторые из наших купили нескольких молоденьких девиц от пятнадцати до восемнадцати лет, поистине прекрасных, для своего употребления и удовольствия всего за один дукат или унгар, и так обычно их покупают за большую или мелкую цену, и дети, которые родятся, остаются во власти купивших, которые могут их для своего удовольствия продавать и менять, хотя и не могут вывозить из страны, но могут только держать для всяческого употребления[157],– то, что запрещается нашими законами божественными и человеческими; но сия нация и в худший порок весьма погружена[158]. Сей великий князь Василий – как мне рассказали – решил завести жену, чтобы иметь детей и обеспечить себя законным наследником и преемником государства; для этого повелел объявить во всех частях своего государства, чтобы – не взирая на благородство или кровь, но лишь на красоту – были найдены самые красивые девственницы, и во исполнение этого указа были выбраны более 500 девственниц и приведены в город; из них было выбрано 300, потом 200 и наконец сократилось до 10, каковые были осмотрены повивальными бабками со всяческим вниманием, дабы убедиться, действительно ли они девственницы и способны ли рожать детей, и нет ли у них какого недостатка, – и, наконец, из этих десяти была избрана жена[159]. В то время как я вел переговоры у его светлости по поводу вышеупомянутого соглашения о мире от имени его императорского величества, княгиня, к своему несчастью, не забеременела еще и потому не пользовалась тою репутациею и уважением, каковые ей полагались бы; и чтобы сделать ей приятное, мне пришлось вмешаться для освобождения ее брата, которого заключили в тюрьму за весьма легкие проступки. Все тогда же, когда я находился в Москве, я попытался со всем терпением и ученостью установить достоверно, каково расстояние от города Московы до Северного Ледовитого океана, который на большом пространстве служит границей для провинций и областей этого князя, – и благодаря полученным совпадающим сообщениям, и имея в виду промежуточные области, в особенности Югру, Биармию, Карелию с такими промежуточными отдельными горами Рифейскими и Гиперборейскими, долинами и склонами, – расстояние в любом случае должно было бы превышать 400 лиг, к коим надобно добавить 164 лиги, какие я преодолел от границ Литвы до самого города Московы, все по землям князя; следовательно, от границы с Литвою, которая располагается на юге, вплоть до названного Ледовитого океана должно было бы быть лиги 564, что составляет 2820 итальянских миль. Из счета исключены острова, которые могли бы покрывать пространство в 240 лиг. Равным образом и ширина этого государства его светлости должна почитаться обширнейшей и не менее 400 лиг, – принимая во внимание ширину одной и другой Руси, Черной Королевской и Белой, которые простираются более в ширину, нежели в длину. Помимо этих двух провинций, есть еще там Московия, Володимирия и многие другие области. Кроме того князь приобрел большую страну татар – так что расстояние от Балтийского моря, которое составляет границу с Западом, вплоть до страны татар на востоке, то бишь земли ханов крымских, перекопских, ногайских, полевых и чагатайских, и казанских, не может быть меньше 400 лиг. Что составляет 2000 итальянских миль[160]. Некоторые считают, что расстояние на самом деле еще большее. Ханат татар Казании – один из граничащих на Востоке – часто вторгался в земли князя, но в большом столкновении потерял часть своего государства, и два его сына были пленены московитами, затем крещены, как я уже говорил[161], и с того времени успокоился. Но московские границы нарушаются сейчас ханом полевых татар и татар чагатайских, которые воздерживаются от набегов, если получают подарки и дары; но часто подарки и дары ему предлагает король Польский и тогда, пренебрегая обязанностями и обещаниями по отношению к князю, вторгается в его земли и наносит великий ущерб, даже если часто терпит тяжкие поражения от названного князя; но, благодаря изобилию людей и лошадей, которых он имеет, мало с этим считается и часто повторяет набеги. Татары ногайские, благодаря их большому числу и тому, что они между собою объединены, мало считаются со своими ближними соседями и нападают то на одного, то на другого; и, чтобы утихомирить их, соседи их платят им дань, как делают многие князья с гелветами, чтобы иметь их на собственной службе вместо того, чтобы быть принужденными к таковой дани. В особенности хан крымских и перекопских татар, тесть султана Селима, повелителя турок, граничит с названным князем Московским и с королем Польским и оказывает благодеяния то одному, то другому, – в зависимости от дани, какую получает от них. Во всяком случае, часто случается, что во время набегов оказывается побежденным вследствие разлива реки Борисфена, но, благодаря изобилию людей и лошадей, совершенно не думает об этом. С запада сей князь испытывает беспокойство от некоторых областей Швеции, расположенной около Балтийского моря нижнего и охватывающей многие провинции, в особенности Скандию, которую некоторые считали другой Европой[162], потом в море Океана внешнего – Норвегию[163], где по большей части замерзает море вблизи берегов. Эта враждебность объясняется различием обычаев и веры, так как московиты придерживаются греческого обряда, а шведы – римского, почему почитаются католиками.