Государи всея Руси: Иван III и Василий III. Первые публикации иностранцев о Русском государстве

/Большое обилие пчел и меду/ Московия очень богата медом, который пчелы кладут на деревьях без всякого присмотра. Нередко в лесах попадаются целые рои сих полезных насекомых, сражающихся между собою и преследующих друг друга на большом пространстве. Поселяне, которые держат домашних пчел близ своих жилищ и передают в виде наследства из рода в род, с трудом могут защищать их от нападения диких пчел[210]. Вообразив это обилие меду и лесов, неудивительно, что все то количество воска и жидкой и твердой смолы, которое потребляется в Европе, равно как и драгоценные меха, привозятся к нам через Ливонию из Московских владений. На берегах Дона и Волги (Ра) растет, сверх того, во множестве ревень (Reuponteio) и аир (calamo aromatico).

/Народонаселение/ Московия, несмотря на обширность свою, весьма хорошо населена и так тщательно защищена на границах, что не только никто из служителей или рабов, но даже поселяне и вольные люди не могут выйти за пределы государства или войти в оное без особенной великокняжеской грамоты. Сему весьма много способствуют обширные леса и болота, которые, заграждая повсюду сообщения, вынуждают каждого держаться больших дорог, весьма бдительно охраняемых княжескою стражею.

/Богатство/ Если ж кто-нибудь вздумает уклониться от сего общего пути и избрать окольную дорогу, то неминуемо погибнет в непроходимых болотах. Московия весьма богата монетою (добываемою более через попечительность государей, нежели через посредство рудников, в которых, впрочем, нет недостатка[211]); ибо ежедневно привозится туда из всех концов Европы множество денег за товары, не имеющие для московитян почти никакой ценности, но стоящие весьма дорого в наших краях. К тому же вывоз золота и серебра за пределы государства строжайше запрещен, исключая тех только случаев, когда сам великий князь посылает оные на продовольствие войска; ибо он ведет беспрерывные войны с соседями своими, как для внушения им должного страха, так равно и для распространения своих владений. Впрочем, он никогда не употребляет воинов чужеземных, а набирает рать свою из собственных подданных, которыми повелевает с неограниченною властью, имея полное право располагать жизнью их и имуществом.

/Свойства московитян/ Никто из московитян не смеет в чем-либо противоречить воле государя, и сей последний властен даже переводить их с места на место и назначать им жительство по своему усмотрению. Мужчины вообще рослы, сильны и привычны ко всем трудам и переменам воздушным; но очень склонны к пьянству. Эта народная слабость принудила государя их запретить навсегда, под опасением строжайшего взыскания, употребление вина, пива и другого рода хмельных напитков, исключая одних только праздничных дней. Повеление сие, несмотря на всю тягость оного, исполняется московитянами, как и все прочие, с необычайною покорностью.

Глава VI О религии и нравах московитян

/Религия московитян/ Все многочисленные племена, подвластные московитянам (за исключением казанских татар, исповедующих, наравне с прочими татарами, магометанскую веру, и некоторых скифских народов, поклоняющихся идолам) веруют в Единого Бога, признают Христа Спасителя и отличаются от нас только тем, что отвергают единство церкви. Существенная же разница между их вероисповеданием и нашим состоит в немногих догматах, которые, впрочем, сами по себе не слишком важны для душевного спасения и могут, по собственным словам апостола, скорее, быть терпимы, чем искореняемы жестокостью или поставляемы в грех людям, не совсем еще утвердившимся в вере. Во всем прочем они, кажется, лучше нас следуют учению евангельскому. Обмануть друг друга почитается у них ужасным, гнусным преступлением; прелюбодеяние, насилие и публичное распутство также весьма редки; противоестественные пороки совершенно неизвестны, а о клятвопреступлении и богохульстве вовсе не слышно. Вообще они глубоко почитают Бога и святых Его и везде, где только встретят образ Распятого, немедленно падают ниц с сердечным благоговением[212].

/Богослужение/ Московитяне причащаются весьма часто (почти всякий раз, когда собираются в церковь) и употребляют для сего хлеб кислый, принимая Святые Дары под двумя видами. Служб у них немного и не по нескольку вдруг; но один священник, отправляющий служение, приобщившись сам Тайн Христовых, выносит к народу, в церкви находящемуся, сосуд, наполненный, по их обыкновению, хлебом и вином; каждый берет из сосуда часть освященного хлеба, напоенного вином, и причащается из своих рук[213]. В церквах не заметно ничего неблагопристойного или бесчинного; напротив того, все, преклонив колена или простершись ниц, молятся с искренним усердием. Отец мой и многие другие почтенные особы, проживавшие некоторое время в Московии, уверяли меня, что московитяне были бы гораздо праведнее нас, если бы не препятствовал тому постыдный раскол их, уничтожение коего было весьма легко для предшественников Ваших и еще удобнее для Вашего Святейшества, как Вы изволите усмотреть из следующей главы.