Государственная недостаточность

В конце восьмидесятых годов произошел окончательный раскол между властью и патриотическими силами, а в ельцинский период между ними уже зияла огненная пропасть. Удивительно, что и позднее, пытаясь восстановить разрушенную государственность, власть опиралась на кого угодно, только не на патриотов. И это предубеждение нужно ломать. Хотя, случается, недоверие власти питается неразумными, а порой и неприличными выходками людей, именующих себя патриотами. Например, антисемитскими заявлениями. Вообще, любые перекосы в национальной политике недопустимы в нашей разноконфессиональной и многоэтнической стране.

– Как вы относитесь к таким молодежным движениям, как «Наши», «Идущие вместе», которые нередко намекают на свою близость к Кремлю?

– К власти многие хотят быть близкими, кто-то пытается таким образом повысить свой рейтинг. А в том, что появляются разные движения, в частности молодежные, не вижу ничего дурного. В свое время были разрушены пионерская и комсомольская организации, структуры типа ДОСААФ – как элементы советской цивилизации. А на смену им ничего не пришло. И только сейчас мы начинаем понимать, что советский строй был достаточно адекватным ответом на вызовы времени, которые были брошены исторической России в первой половине двдцатого века. Потом эта модель себя во многом изжила, но многие формы, выработанные в советский период, могли бы «послужить» и сегодня. Я, например, помню, какая была стройная и достаточно справедливая система работы с творческой молодежью. Сколько тогда было открыто талантов, причем часто из самой глубинки…

Да, в молодежной среде всегда есть те, кому не нравятся коллективные формы сосуществования. Таких примерно процентов пятнадцать. Да, им было плохо в комсомоле. Но восемьдесят пять процентов чувствовали себя нормально. Да, сегодня не надо ломать через колено меньшинство ради большинства, но и большинство не должно страдать из-за меньшинства. А у нас последние полтора десятилетия все, что связано с коллективными формами, подвергалось осмеянию и разгрому. И кончилось это тем, чем и должно было кончиться. Я вот на днях встречался с ребятами – участниками программы «Гражданская смена» и почувствовал, как молодежь соскучилась как раз по коллективным формам жизнедеятельности.

– Критики программы говорят, что она направлена на воспитание любви к государству, а это не то же самое, что любовь к своей стране…

– Чтобы любить свою страну, надо, чтобы о ней тебе, по крайней мере, достоверно и объективно рассказывали. А у нас накануне юбилея Победы эфир был забит фильмами, где страна-победитель изображалась каким-то монстром, армия-победитель сборищем дебилов и мерзавцев. Да и вообще агрессор – гитлеровская Германия ставилась на одну доску с Советским Союзом… Как в атмосфере такого давления, постоянного навязывания черного мифа о своей стране можно воспитывать любовь к ней? Обратите внимание: пока речь не идет о навязывании патриотизма. Наоборот, нам продолжают навязывают антипатриотизм. Вообще, я убежден, что любовь к Родине настолько сильное и глубоко залегающее чувство, что оно и само восстановится, только не надо мешать людям быть патриотами.

Беседовал Александр Неверов

«Труд», 27 июля 2005 г.

«Я никогда не бываю доволен собой»

– «Литературной газете» сто семьдесят пять лет, и вы ее тридцать третий редактор. Что значит для вас быть редактором этого издания?

– Это прежде всего миссия. Когда я соглашался стать главным редактором, я понимал, какой груз взваливаю на свои плечи, но считал, что в стране должно быть хотя бы одно издание, поднявшееся над идейными баррикадами, которые нагородили за последние десятилетия. Ведь должен кто-то дать читателям объективную картину духовной жизни и вернуть российскую интеллигенцию в режим диалога. Нам это удалось. В прошлом году у нас был еще один юбилей – семьдесять пять лет после возобновления выпуска газеты по инициативе Горького и под редакторством Динамова. Мало кто понимает, что возобновление «Литературной газеты» в двадцать девятом году символизировало окончание духовной войны, возрождение классических традиций в литературе, по сути, означало начало «конвергенции» эпох.

– Работа редактора уже сама по себе чрезвычайно трудо– и времеемкая работа, а главного редактора такого издания, как «Литературка», – тем более. Как вы совмещаете свою работу с писательской деятельностью?