Государственная недостаточность

Если по телевизору начинаются дискуссии о том, отдавать или нет Курилы, это тоже говорит об отсутствии патриотической идеологии. Попробовал бы хоть один француз сказать с телеэкрана, что Рур надо вернуть немцам! Да те же либеральные французы тут же ему открутят голову. Или возьмем Штаты, «Бурю в пустыне». Вся интеллигенция единым фронтом выступила в поддержку своего правительства. Один журналист попытался выступить с противоположным мнением, так он на следующий день в своем издании уже не работал. А ведь и во Франции, и в Штатах демократические традиции посильнее, чем в России.

Прививается же такая идеология, безусловно, в школе. Я называю ее ратным сознанием, то есть пониманием человеком необходимости защищать свою Родину. Ученику должно внушаться, что он гражданин России и обязан служить в армии. А государство должно позаботиться о том, чтобы он вернулся оттуда не калекой и не моральным уродом, а нормальным крепким парнем.

– Ваша повесть «Сто дней до приказа» была посвящена как раз армии, ее тогда даже называли антиармейской…

– Но недавно один офицер сказал мне: «Знаешь, перечитал твои «Сто дней…» и удивился: чего тогда все так возмущались! Ведь по сравнению с тем, что в армии теперь, тогда был просто рай». Каждую неделю из сводок новостей мы узнаем о том, что солдаты падают в голодные обмороки, что офицеры увольняются пачками. В той армии, которую я описал в книге, была хоть какая-то боязнь закона. Однажды в нашей части кто-то из ребят стал рассказывать о том, что его товарищ «закосил». Мы тогда все испуганно оглянулись, не слышит ли кто-нибудь из офицеров. Теперь же любая молодежная газета может напечатать руководство для тех, кто решил «откосить» от службы.

А все потому, что нет национальной, патриотической идеи. Она должна витать в воздухе. Тогда и к армии готовить легче. А если рассуждать на уроке о том, должны мы были или нет выигрывать Отечественную войну, от страны вскоре останутся рожки да ножки.

Но мой опыт общения с учителями показывает, что, как правило, это очень порядочные люди. Особенно сегодня, когда они получают такую мизерную зарплату. Я снимаю перед ними шляпу, потому что они служат идее. Можно, конечно, служить безнравственной идее, но жизнь показывает, что ей служат только за деньги или за какие-то другие блага. О сегодняшней школе этого не скажешь.

Раньше все было проще. У Лены Ивановой машина и дача, потому что папа у нее профессор, или ударник труда, или слесарь какого-нибудь суперразряда. Теперь же Лена Иванова одета беднее всех, у нее нет ничего, потому что папа у нее ученый, кандидат технических наук. Зато у ее одноклассника есть все, что и не снилось профессору в советские времена. Папа у него ходит с цепью, а под перчаткой носит кастет. На каких ценностях воспитывать детей? На вечных, понятно. Но сегодня это гораздо сложней.

– Как помочь школе? Где взять деньги, чтобы поднять профессию учителя на должный уровень?

– Дело в том, что создание класса собственников стоит гораздо дороже, чем его ликвидация. Предпринимателям создали условия для обогащения. Помните, как было задумано? Они обогащаются и обогащают других, тянут за собой средний класс и т. д. А они взяли и увезли деньги за границу. По самым скромным подсчетам, четыреста миллиардов долларов. На эти деньги всю страну можно было вывезти отдыхать на Канары, как в фильме «Ширли-Мырли».

Пока будет существовать система, при которой предприниматели будут крутить бюджетные деньги, а чиновники брать взятки за разрешение бизнесменам этими деньгами пользоваться, их будет взять неоткуда.

– Но ведь всегда в России и в СССР чиновники брали взятки. Разве нет?

– Да, вы правы, это было всегда. Но скажите, куда мог директор Нижнетагильского комбината потратить деньги? Они все равно оставались в стране. Ну, в крайнем случае он мог купить за границей видеомагнитофон. Если у какого-то партийного функционера на книжке появлялась кругленькая сумма, то власти интересовались: откуда столько, когда зарплата триста рублей? Между прочим, в демократических Соединенных Штатах нашего разведчика Эймса вычислили именно по богатому коттеджу. А ведь он был завотделом в ЦРУ.