Государственные интересы

Таким же пружинистым шагом, пытаясь в каждом движении передать, как же сильно я раздражена, пошла дальше. Придирчивых критиков тут не было, а потому маскировка срабатывала неплохо. Я прошла коридор, оказавшись в западном крыле. Здесь действительно было гораздо холоднее, пахло кровью, мясом, не всегда свежими продуктами. Но все это было мелко и незначительно.

Из-за постоянной боли, у меня уже отказывало боковое зрение. Я видела лишь то, что было прямо передо мной. А передо мной была вожделенная лестница наверх. Она оказалась не слишком-то чистой, многие ступени были выщерблены и заляпаны кровью. По моим расчетам я должна была выйти именно на задний двор. Слуги тоже не дураки и любят полениться. А потому лестницу, по которой ходят господа — вряд ли довели бы до такого состояния. Сейчас здесь не было не души, а значит на улице либо ночь, либо перевалило за полдень — плотно отобедавшие слуги и хозяева предаются заслуженному отдыху.

В летописях герои никогда не задумываются над такой прозаической и совсем не героической вещью, как еда. Нет, летописи пестрят упоминанием различных пиров и яств, которыми на оных угощался герой, а вот в долгом и трудном походе славные мужи как-то обходились без провизии. Не иначе, по примеру своих верных скакунов — питались подножным кормом. То, что затеяла я сейчас, было безумством. Наверное, меня ненароком все же приложили чем-то тяжелым по голове. Однако, рассудив, что раз никого живого тут нет, значит, не появится и еще чуть-чуть, я принялась обшаривать кладовки на предмет еды. Многие двери были закрыты, однако кое-где мне повезло. Например, случайно наткнулась на кладовку с фруктами и ягодами — щедрый дар судьбы! Потому что после голодовки ничего более существенного мне и нельзя. Не оставив времени на сомнения, оторвала широкую, в две ладони, полосу от платья (под плащом все одно — не видно), сложила туда по горсти найденные сливы, черешню, пару груш — связала все в узелок, и привязала к поясу. Запах еды мешал думать. Не выдержала, и там же, в кладовке, сгрызла большое наливное яблоко. Разохотившись, в несколько укусов, справилась со вторым фруктом. А чтобы скрыть следы преступления, спрятала огрызки в бочку с квашенной капустой. И желание напакостить даже было почти не главным. Просто волхв наш, в порыве несвойственной ему разговорчивости, поведал мне как-то, что любой мало-мальски сведущий маг запросто может найти человека, имея под рукой его волосы, ногти, слюну, кровь «али любую иную часть тела искомого». Так что, соображение мое было в большей степени практическим — что может лучше уничтожить слюну на огрызках, как не кислота? Нет, я конечно же вполне понимаю, что во время «серьезного разговора» из меня можно было нащипать сколько угодно волос, и выцедить хоть кружку крови (я бы сама так и поступила), но обидно будет попасться из-за двух яблочных огрызков. Почувствовав пусть небольшой, но прилив сил, я вышла, и поспешила к лестнице. Пора было выбираться из этого ненавистного дома.

После полутемного подвала свет, резанувший меня по глазам, показался мне не иначе как лучами Вечного солнца, что светит в Древесной Кроне. Впрочем, когда ликование мое немного поутихло, я пришла к выводу, что солнце никакое не вечное, а самое обыкновенное — земное. Да и задний двор мало чем походил на Древесную Крону. Возможно, в силу свое застроенности и неубранности. Хозяйственных построек было много. Даже очень. Но в данный момент мне была нужна одна вполне определенная. Я решила, по обычаю степняков, украсть лошадь. Надо сказать, что на ниве скотокрадства прежде я не подвизалась, а потому затея представлялась мне весьма смутной. И в самом деле, меня учили изящной словесности, дипломатии, танцам, игре на музыкальных инструментах, экономике, в конце концов, а вот навыки, необходимые в сугубо практических целях, привить никто не догадался. Если выберусь из этой передряги живой — непременно посещу городскую тюрьму на предмет изучения всех противозаконных премудростей. Как показывает жизнь — они пригождаются куда как лучше.

Однако, времени на бесплодные размышления не было, а потому, приходилось работать с тем, что есть. Радовало то, что во дворе никого не было, значит, я угадала, и имеет место быть послеобеденный отдых.

Окинув взглядом хозяйственные постройки, выделила две, которые, по моему мнению, могли оказаться как денником с лошадями, так и казармой со стражей. По-крайней мере, ржание из них доносилось одинаковое. Вот только лошади не используют выражений, не предназначенных для ушей благородной девицы, чем и нравятся мне гораздо больше стражников. По крайней мере, конкретно этих стражников конкретно в этом доме. Поскольку опыта конокрадства у меня не было, я решила действовать уверенно и с нахрапом, надеясь, что вопреки известной поговорке, наглость станет не вторым, а первым моим счастьем.

Я решительно распахнула дверь в денник, не успела порадоваться его пустоте, как из пустующего стойла навстречу мне выпрыгнул некий лохматый мужичок, опознанный мною как конюх.