Государственные интересы

В общем, началась самая обычная, самая грязная из всех возможных — женская драка. Мы обзывались, кусались, царапались, пинались и вообще пытались подстроить друг другу массу пакостей. Понимаю, поведение не княжеское, самой противно. Сцепились, как две дворовые девки за пригожего молодца. Но только благодаря этому я была еще жива. Противница куда сильнее меня, более тренированная, и, единственное, что меня спасало, так это то, что она об этом пока не вспоминала. Извечная женская суть брала верх: несмотря на все боевые тренировки — соперницам выдирают волосы! И все это с визгом, с руганью, всем весело, всем интересно…

Я прекрасно понимала, что женщина сильнее, да к тому же, меня еще сдерживал с детства вбитый запрет на не княжеское поведение. Мы же благородные, мы не должны опускаться, и вести себя неподобно…

Однако, в этом случае, мое положение оказывалось заведомо проигрышным. Оный проигрыш ознаменовал бы и мою смерть. Умирать же было обидно, и категорически не хотелось.

Я вспомнила, как дрались девки на заднем дворе терема, зажмурилась, и, что было сил, вцепилась противнице в волосы, попутно кусая её за нос. Та громко и неприлично оценила ситуацию, пытаясь меня придушить и пнуть в печень.

Я больше не была сдержанной и воспитанной княжной — такие хороши лишь для закрытых, хорошо охраняемых теремов, а в настоящей жизни, увы, не выживают. Сдавленно зарычав, я вцепилась ногтями в лицо женщины. Мы еще раз перекатились, на этот раз мне повезло: я оказалась сверху. Огласив окрестности переливчатым торжествующим воплем (примерно таким мой далекий-далекий предок сообщал о победе над врагом), я уселась на противнице, и принялась наносить ей хоть и неумелые, но сильные удары кулаком по лицу.

Это была какая-то веселая, затмевающая все, злость. Мне нужна была победа и только она.

Сидя в своем тереме, я никогда бы и подумать не могла, что способна на такое. Это было так низко, грязно, но в то же время так… живо! Веди я обычную, приторно-сладкую жизнь благородных девиц, я никогда бы и не могла подозревать, что существует еще и такая сторона монеты. Нет, это отнюдь не значит, что я начинаю резко огрублять манеры и подамся куда-нибудь воевать, бестолково размахивая мечом и крича патриотические лозунги. Вовсе нет! Я так и останусь хорошо воспитанной, благородной, сдержанной особой. Другое дело, что теперь я знаю, как бывает и по-другому…

Все крики звучат всегда в самый неподходящий момент. Эту простую жизненную истину как-то рассказал мне наш волхв. Когда я попыталась оспорить это заявление, он привел мне на редкость убедительный пример. «Вот представь», — говорил он мне. — «Стоишь ты над раненым, стрелу пытаешься из него вытащить. А тут к тебе без стука врывается посыльный и дурным голосом вопит, что Светлый князь возжелал немедленно тебя лицезреть. Что будет? Правильно, рука сама дергается, и либо загоняет стрелу еще глубже, либо же, наоборот, просто вырывает её с мясом. Какое уж тут, к Короеду, лечение…». Представив себе все вышеописанное, я полностью прониклась точкой зрения волхва.

Итак, все крики звучат всегда в самый неподходящий момент. Причем, они всегда отвлекают вас от чего-то важного. А если вы знаете кричащего, и еще не можете разобраться в своих эмоциях на его счет… В общем, крик «Яра!» прозвучал удивительно не вовремя.

Я знала, что нельзя оглядываться, что если оглянусь — потеряю и время и боевой запал. Но не обернуться, услышав этот голос, я не смогла. Поймала встревоженный взгляд разноцветных глаз, и тут же небо с землей поменялись местами. И вовсе не романтические чувства были тому причиной.

Противница была гораздо опытнее, а потому мою заминку использовала как нельзя лучше для себя.

Миг, и я обнаружила себя, стоящей неестественно прямо и даже боящейся дышать. Причина тому была проста: одной рукой мерзкая тетка бросала меня за короткие волосы, натянув их до предела, а кинжал во второй её руке щекотал моё горло. Надо же, а я даже не додумалась до того, что где-то на земле валяются целых два кинжала. Обидно, право слово. Впрочем, вокруг меня разворачивалось весьма занятное действие. Я ж исполняла в оном роль наблюдателя.

— Надо же, сам Король почтил нас своим присутствием, — гнусаво и оттого еще более ядовито произнесли над моим ухом. Я пожалела, что всего лишь разбила гнусной тетке нос, а не выбила, скажем, зубы. Попробовала бы она тогда хоть что-нибудь прошепелявить!

— Разве у нас есть общие темы для разговора? — удивленно выгнул бровь Колдун. — Княжна, право, я поражен выбором вашей компании.

— Увы, эта компания выбрала меня сама, — я пожала плечами, делая вид, что нахожусь на светском приеме, а не на волоске от гибели.

— Ну, так сообщите, что не желаете её больше видеть, — Колдун сложил руки на груди, намеренно игнорируя противную тетку. Ту такое обращение явно покоробила.

— А что, Колдун, тебе разве не дорога твоя подстилка? — меня показательно тряхнули. Я пожалела, что не могу повернуться, и плюнуть на неё.