Государственный строй Монгольской империи XIII в.

Прежде всего следует отметить фактическое равноправие этих линии Джучидов: правители обоих крыльев являлись каждый «самостоятельным государем своего улуса» [Рашид ад-Дин, 1960, с. 66]. Это же отмечал Марко Поло, упоминая о Кончи, внуке Орду-эджена: «Царь их (т. е. татар Синей Орды. — В. Т.) никому не подвластен, хотя он из роду Чингисхана, то есть императорского, и близкий родственник великого хана (казна)» [Книга Марко Поло, 1955, с. 225]. Как эта неподвластность воспринималась, например, первыми ханами Сарая, которые, кроме управления западными Джучиевыми землями, были признаны старшими ханами всех западных улусов? Выше приводилась информация Джузджани об отказе Бату от каанского трона в 1251 г. Цитирую: «Я и мой брат, который есть Барка, обладаем [уже] столь большой властью и уделом в этой части [империи]…» и т. д. [Tabakat-i-Nasiri, 1964, с. 179]. Ссылка на Берке выглядит неестественно, так как, насколько известно, последний не претендовал на какое-либо исключительное место в Золотой Орде в период ханствования старшего брата, являясь одним из «рядовых» царевичей-Джучидов. Резоннее было бы видеть на его месте в данном тексте Орду-эджена. Едва ли Джузджани разбирался в тонкостях структуры улусов и крыльев монгольского государства, и пояснение: «который есть Барка» — представляется домыслом автора, считавшего Берке могучим владыкой еще до его воцарения. О существовании соправителя в лице Орду-эджена Джузджани, судя по его сочинению, и не подозревал.

И Рашид ад-Дин, и Марко Поло называют правителей левого крыла государями, ханами, уравнивая их в статусе с домом Бату. Самостоятельность восточных Джучидов проявлялась и во внешнеполитических (точнее, межулусных) отношениях. Во времена жестокой борьбы Берке и его преемников с Хулагуидами внук Орду-эджена, Кончи, и правнук Баян не только не враждовали с ильханами, но и «беспрестанно» слали к ним гонцов «с изъявлением любви и искренней дружбы» [Рашид ад-Дин, 1960, с. 67].

По обычной схеме западная половина державы должна быть «младше». Действительно, Мункэ, направляя ярлыки Джучидам, писал имя Орду впереди, признавая его старшинство [Рашид ад-Дин, 1960, с. 66]. То же, вероятно, имел в виду и Карпини, называя Орду-эджена «старшим над Бату» [Путешествия, 1957, с. 73]. Но в северо-западном улусе Монгольской империи произошло смещение понятий о старшинстве ханов настолько, что у потомков Орду «был такой обычай, что они признают царями и правителями своими преемников Бату и имя их пишут на ярлыках своих сверху» [Рашид ад-Дин, 1960, с. 66]. По мнению Г. А. Федорова-Давыдова, это свидетельствует, с одной стороны, о вассальной зависимости одной линии Джучидов от другой, но выражавшейся лишь во внешнем почитании золотоордынского хана, с другой — о фактической не-подчиненности восточного удела Ак-Орде [Федоров-Давыдов, 1973, с. 57]. Причина — в конкретной ситуации усиления Батыя и приобретения им статуса старшего хана западных улусов. И после прекращения каанско-джучидского соправительства Кок-Орда «по инерции» оставалась подвассальной Сараю. Это выражалось, в частности, в утверждении восточных ханов белоордынским ярлыком, приездах их по вызову в волжскую столицу, участии в курултаях; все это у Натанзи названо «большой дорогой службы», «повиновением и подчинением» государям Ак-Орды [Рашид ад-Дин, 1960, с. 68, 130; Тизенгаузен, 1941, с. 129].

В разобранные выше параметры соправительства вполне укладывается сосуществование ханов Белой и Синей Орд. Но и оно не было последней ступенью раздвоения улусного управления у Джучидов.

Хан и беклярибек в Белой Орде улуса Джучи. В исследованиях последнего времени утвердилось мнение о беклярибеке как о главе военно-улусного ведомства Золотой Орды, главнокомандующем ее армией. Кроме того, являясь вторым после хана лицом, он ведал дипломатическими сношениями и был наделен высшей судебной властью (см. [Егоров, 1985, с. 170–171; Федоров-Давыдов, 1978, с. 29]). Беклярибек — старый титул; у огузов в IX–X вв. его давали командирам крыльев (беглер-бег), он существовал в государстве Великих Сельджуков  (бейлербей, амир ал-умара). В XIII–XIV вв. это звание носил старший из четырех улусных эмиров хулагуидского Ирана, распоряжавшийся «единолично в деле войсковом» (см. [Тизенгаузен, 1884, с. 249; Хатиби, 1985, с. 22; Mongolische Weltreich, 1958, с. 153; Spuler, 1955, с. 400]).