Государство и политическая форма

Уже в двусмысленности подобной идейно-исторической коалиции проявляется то, что плюрализм данной современной социальной теории является неясным и проблематичным в самом себе. Он полемически направлен против существующего государственного единства и пытается релятивировать его. Одновременно плюралистические теоретики в важнейших пунктах своей аргументации чаще всего говорят крайне индивидуалистическим языком. В особенности при ответе на очевидный и решающий вопрос, кто разрешает неизбежный конфликт множества различных отношений верности и лояльности, когда они говорят: «Решает сам отдельный индивид». Это означает двойное противоречие. Во-первых, все же речь идет о социальной ситуации, которая захватывает индивида, а не может произвольно изменяться им; речь идет о случае социальной этики, а не о внутренней автономии индивида. Хотя давать подобные индивидуалистические ответы и оставлять последнее решение на усмотрение индивиду соответствует англосаксонскому образу мыслей, однако тем самым плюралистическая социальная этика вновь отказывается именно от того, что было в ней интересным и ценным, а именно от учета конкретной эмпирической власти социальных групп и эмпирической ситуации, определяемой через принадлежность индивида к множеству подобных социальных групп. Кроме того, эмпирически неверно то, что решает индивид, а не социальная группа. Вероятно, существуют ловкие и подвижные индивиды, которым удается фокус свободного положения между многими мощными социальными группами, как бы перепрыгивая с одной льдины на другую. Но невозможно требовать подобного эквилибристического рода свободы от массы нормальных граждан государства. Он также есть противоположность разрешению социальных конфликтов. Когда исчезает единство государства, вероятно, в эмпирии различные социальные группы как таковые будут принимать решение на основе самих себя, то есть из своих групповых интересов. Однако, исходя из опыта, для эмпирического индивида не существует никакого иного пространства свободы, как то, что ему в состоянии гарантировать сильное государство. В противоположность государственному единству социальный плюрализм не означает ничего, кроме того что разрешение конфликта социальных обязательств отдано на откуп отдельной группе. Тогда это означает суверенитет социальных групп, а не свободу и автономию отдельного индивида. Второе противоречие заключается в том, что этический индивидуализм имеет свой коррелят в понятии человечества. Эмпирический индивид не может довольствоваться самим собой и разрешать этические конфликты социальной жизни, основываясь на своей индивидуальности. Для индивидуальной этики индивид имеет значимость лишь как человек; соответственно, основополагающим понятием является понятие человечества. У Ласки человечество действительно предстает высшей инстанцией, причем человечество как целое; Коул тоже, хотя и неясно, видимо, имеет в виду под словом society что-то подобное человечеству. Однако это есть самый мыслимо широкий и величайший универсализм и монизм и совершенно иное, нежели плюралистическая теория.