Государство и революции

Поневоле напрашивается версия, что сами по себе действия ГКЧП президента вполне устраивали. Сорвать подписание договора, прекратив тем самым отступление, нанести решительный удар по тем силам, которые коммунистов к этому отступлению вынуждали — но сделать все это чужими руками. Так, как это всегда при Горбачеве бывало — чтобы потом концов не найти. И если сам он прямого согласия ГКЧПистам не давал, то как раз из желания остаться в стороне и сохранить лицо перед Западом — он в отпуске был и не знал ничего. Самодеятельность некоторых должностных лиц. А что надо предпринять, его подручные и сами должны были догадаться, инициативу проявить, не маленькие — он потом на готовое придет. Ну а перепугался, когда вдруг понял, что выпущенные им силы и от него самого способны избавиться. Власть — она штука заманчивая.

И наверное, не случайно после своего провала «путчисты» кинулись не куда-нибудь за границу, а в Крым, к Горбачеву. Докладывать о причинах неудачи? Можно вспомнить и впечатляющую картину, в каком виде Михаил Сергеевич прибыл в триумфальную и празднующую победу Москву — отнюдь не как освобожденный герой. Потертый, помятый, жалкий, в каком-то поношенном тряпье. Ведь похоже, имел все основания предполагать, что и его могут арестовать. Да только Ельцин оказался умнее. Подчеркнуто встретил как законного президента и сделал вид, что принял версию о «мятеже». Потому что тем самым и свержение коммунизма автоматически приобретало легитимную форму — не переворота, а восстановления конституционного порядка. А фактически произошедшая революция переводилась в русло эволюции. И вот это надо считать одной из главных заслуг Бориса Николаевича. Такой простой и мудрый выход позволил России избежать разрушительных последствий, заложенных в любой революции, какие бы благие цели она ни преследовала. И надо отдать должное — в данном случае Ельцин оказался выше личной или даже «общественной» мести, поскольку понял, что опасности Горбачев больше не представляет. Уступив или упустив реальную власть в руки ГКЧП, он уже не получил ее обратно — теперь ее перехватили победители. А приостановка деятельности КПСС в России и вовсе лишила его опоры.

Но в этом плане весьма сложным и неоднозначным выглядит вопрос "развала Союза", вопрос Беловежских соглашений, в которых принято обвинять Ельцина. Была ли в тот момент реальная альтернатива такому решению? Горбачев до сих пор утверждает, что была. Ельцин — что ее уже не существовало. Коржаков описывает, как принималось это решение на кулуарной встрече Ельцина, Кравчука и Шушкевича — сплеча, по внезапному наитию, чуть ли не после баньки и прочих сопутствующих удовольствий. Однако тут стоит вспомнить, что центробежные процессы уже шли полным ходом, начавшись задолго до указанной встречи. Еще в 90-м декларации о суверенитете принимали не только союзные республики, а и Башкирия, Калмыкия, Чувашия, Татария, заявили о своем образовании Приднестровская и Гагаузская республики, в 91-м — еще и Крым… Пожалуй, реальная альтернатива сохранения Союза и впрямь существовала лишь до 20 августа, до готовящегося нового договора. А путч ГКЧП с одной стороны, отпугнул национальные республики, показал опасность, исходящую от центральной власти, и ее непредсказуемость. С другой — подорвал саму центральную власть и приблизил ее авторитет к нулю. И дал новый толчок деструктивным процессам. Поэтому условия, на которых готовилось подписание, не устраивали теперь и те республики, которые прежде соглашались с ними. Так что де-факто развал произошел еще в августе, а Беловежские соглашения лишь закрепили его де-юре.

Несомненно, в действиях Ельцина присутствовали и мотивы персональной борьбы за власть. Горбачев все еще сидел в Кремле, хотя и потеснился. И как раз в ходе переговоров с лидерами союзных республик он еще выступал реальной "вышестоящей инстанцией", пытался в какой-то мере вернуть утраченные авторитет и опору. Устранение союзных структур, а значит и поста президента СССР ставило окончательную точку в их противостоянии. Но кроме этого, имелись и вполне объективные факторы, способные оправдать шаг Ельцина. Сама структура Союза, заложенная Лениным в качестве заготовки для будущих "Соединенных Штатов Европы", делала весьма проблематичным частичное решение. Держится — пока держится все в целом. Но "развяжи веревочку", создай прецедент, все и рассыплется на составные части.