Государство Российское. Новый этап. Арктический вектор

Например, в Гренландии местным жителям разрешена охота на белого медведя. Они этим правом не злоупотребляют, массово по торосам за медведями не гоняются, но если замечают косолапого возле своего жилья – тот обречён. Причём трофей там принадлежит не тому, кто медведя застрелил, а тому, кто его первым увидел, «глазом поразил». Дальше медведя начинают делить на всех – разумеется, самые большие и лакомые куски достаются тому, кто увидел, кто застрелил и так далее. Но в целом это – общественное достояние, на которое все они имеют право. И, как правило, едят его мясо сырым, хотя хорошо знают, что в свежем мясе белого медведя содержится яд, стрихнин, что оно должно вылежаться на морозе несколько дней, и тогда его можно есть безбоязненно, но обязательно едят, удержаться не могут. Точно так же на Фарерах и в Дании ловят гринду – это такие небольшие киты, 7–8 метров длиной, косяки которых в определенное, специально установленное традицией время находят, загоняют на мелководье и начинают кромсать так, что вода становится красной от крови. Нам это кажется каким-то варварством, а для датчан и фарерцев это – подтверждение их безусловного права на часть коллективного достояния: моря и его обитателей. Даже печально знаменитые публичные убийства животных в датских зоопарках с раздачей их мяса желающим – проявление того же самого менталитета. Причем на людей подобная скандинавская «кровожадность» не распространяется в принципе, поскольку для них человек в принципе не является и не может являться собственностью другого человека. Это очень тонкая местная специфика, которую всегда нужно учитывать при взаимодействии со скандинавскими партнёрами.

Да, они рассматривают Арктику в основном как свою «дойную корову», чего бы это ни касалось: военных программ, логистики, использования морских биоресурсов (рыболовства – в первую очередь), или добычи полезных ископаемых. Если США и НАТО платят за свои военные базы или за другие проекты военного характера в Арктике – очень хорошо. К их услугам и радиолокационная база в Вардё (Норвегия), которая позволяет фиксировать все запуски наших баллистических ракет с подводных лодок, и волшебная Marjata («Марьята») – корабль радиотехнической разведки ВМС Норвегии, недавно переоснащенный современной электроникой на 90 млн. евро, который непрерывно «пасётся» поблизости от наших территориальных вод, и множество иных объектов стратегического значения.

Теми же соображениями можно объяснить чрезвычайный интерес скандинавских исследователей к малым народностям российского Крайнего Севера, к их правам и проблемам. Нашим ученым попасть, например, в Гренландию, чтобы изучать иннуитов, или в Швецию, чтобы исследовать быт саамов, практически невозможно, а гражданам Российской Федерации наши скандинавские партнеры на протяжении последней четверти века буквально навязывали и навязывают своё понимание национальной идентичности и даже пытаются создать новые народы, типа поморов, «ингерманландцев» и так далее. С большим трудом удалось отстоять Ассоциацию коренных малочисленных народов Севера, Сибири и Дальнего Востока Российской Федерации (АКМНСС и ДВ РФ) от попыток получателей западных грантов захватить контроль над этой общественной организацией – конфликт вышел на судебный уровень, в том числе международный. По мнению кандидата исторических наук, публициста Дмитрия Семушина, озвученному еще четыре года назад: «Норвежцы проводят активную… политику на русском Севере. Они фактически «купили» Северный (Арктический) федеральный университет (САФУ) в Архангельске. Его специалисты на норвежские гранты ведут исследования, цель которых – обосновать всё, что требуют заграничные хозяева. Пункт первый – создание некой особой «северной» идентичности. Об этом говорит и бывший министр иностранных дел Столтенберг (ныне – генеральный секретарь НАТО. – А.П.), когда бывает в Архангельске. А вот цитата из речи ведущего норвежского эксперта по региональной политике Баренцрегиона Реми Странда на съезде «поморов» в Архангельске, 17 сентября 2011 года: «Главной целью сегодня должно стать использование истории поморов так, чтобы в будущем организовать „беспроигрышную лотерею“ для нас». То есть наши скандинавские соседи помогают транснациональным компаниям решать их задачи, не забывая и о себе.

Однако, и тут всё упирается в пресловутое соотношение «прибыль/риски». Да, у них есть вооруженные силы, да они состоят в НАТО, но лишних обязательств на себя стараются не брать. И если скандинавы по какой-то причине посчитают подобные «нагрузки» невыгодными для себя – примеры военной базы в Кефлавике (Исландия) или уже упомянутой выше базы в Олавсверне (Норвегия) тоже налицо.

Точно так же Исландия и Гренландия до сих пор, несмотря на многочисленные приглашения, не вошли в Евросоюз – только потому, что они не считают нужным делиться своей «законной» рыбой с испанскими, британскими и прочими иностранными траулерами.