Государство Волжская Болгария: историко-правовой очерк

Но в ряде случаев Г. Ценов находил верный путь. Так он писал: «Некоторые связывают гуннов с центрально-азиатским (или монгольским) народом хюнну, поскольку думают, что хюнну и гунны это одно и то же. На самом деле между этнонимами «хюнну» и «гунны» нет ничего общего. Наука занимается теми гуннами, которых называли так Прокопий, Иордан и их современники, а эти гунны не азиаты, а древние киммерийцы или кимвры, древний европейский народ». О киммерийцах речь пойдет ниже, их сюда, пожалуй, не стоило приплетать, но европейские гунны, действительно, не имели уже ничего общего с монгольскими хюнну, и речь идет о принципиальном различии самих этносов, а не этнонимов. К такому же выводу пришел Л. Н. Гумилев: «После распада державы хуннов в 93 году часть их продолжала войну против Китая и сяньби до 155 года, после чего разбитые хунны отступили на запад. Они ворвались в Причерноморье, но не удержались там и осели в междуречье Волги и Урала, откуда до 370 года вели войну с аланами. 200 лет, проведенные небольшой группой хуннов в угорской среде, метизация и отрыв от культурных центров обусловили регресс и упрощение быта. Народ видоизменился настолько, что его лучше называть гуннами во избежание путаницы»[71].

К 370 году, продолжает Гумилев, гунны завоевали аланов, а в 371 году перешли Дон и разбили готов. Остготы подчинились гуннам, а вестготы отступили во Фракию в 376 году. К 377 году гунны вторглись в Паннонию и сомкнулись с Римской империей.

Г. Ценов обнаружил, что греческий автор Птолемей зафиксировал присутствие гуннов в Дакии уже во II веке [72].

Инициаторами создания болгарского государства были гуннские племена гунногуров или гунногундуров и савиров, которых Приск и Иордан считали за древних дако-фракийцев.

Г. Ценов пишет: «Я установил, – торжественно объявляет он, – что болгарское государство основано гуннами, но эти гунны были не азиаты, а скифы, которые жили на Дунае еще во времена Геродота»[73].

Известно, что союз с приазовскими племенами был одним из принципов политики Византии в Северном Причерноморье, так как только при этом условии империя могла не беспокоиться за свои владения в Крыму. Ещё в первой половине VI в. Византия принимала меры к насаждению христианства среди этих племён, как лучшему средству для распространения среди них своего политического влияния. В VIII в., в составе Готской епархии существовало Оногурское епископство, которое могло быть основано значительно раньше, ещё в связи с деятельностью просветителей гуннов Кардоста и Макара[74]. Таким образом, правитель гуннугундур – болгар мог быть заинтересован в церковных делах своих подданных и в ведении переговоров по этому поводу с Византией. Он, по-видимому, и был тем гуннским государем, о прибытии которого в Константинополь в 619 г. сообщает Никифор. Вместе с тем, несомненно приазовские болгары в это время находились под властью тюркютов и, следовательно, во главе их стоял не независимый государь, а удельный тюркютский хан, однако достаточно самостоятельный, чтобы вести переговоры с Византией, что, впрочем, нисколько не противоречит известным и ранее порядкам Тюркютского каганата, оставлявшего большие права у удельных тюркютских ханов, обычно, членов правящей династии Ашина.