Государыня

Вернувшись к Вавелю, принц не вошёл во дворец, а отправился в казарму, где жила его сотня служилых шляхтичей. Он хорошо ладил с ними, и они были ему преданы. В минувший месяц, пока король отсутствовал, лишь они несли службу по охране внутренних покоев дворца и сейчас продолжали нести. Сигизмунд всё ещё не пришёл в себя от схватки с Радзивиллом и Монивидом. Голова лихорадочно работала. В запале он решил с помощью своих гвардейцев осуществить задуманное и расчистить путь к трону. Принц отважился сделать это в течение суток, иначе будет поздно, счёл он. Опять же в карауле в текущие сутки должны стоять его люди. А двое самых верных из них придут в покои короля, где он спрятал свою любовницу — так обозначил её Сигизмунд, — и унесут её из дворца. Принц надеялся, что она даст показания на сейме и обличит короля не только в грехопадении, но и в ереси, после чего исчезнет. Что с ней станется, Сигизмунд пока не знал, да это его и не волновало. Всё казалось Сигизмунду простым и доступным. Даже последний роковой час брата, который он перебрал по минутам, не смутил принца. Он лишь искал путь к «своей вершине».

Король Александр проснулся около полудня. Постельничий Мартын оказался рядом и позвал слугу, чтобы одеть короля.

   — Ваше величество, вельможи ждут вас к трапезе, они жаждут увидеть своего короля, — произнёс Мартын.

   — А я не хочу их видеть, — сухо ответил Александр. — Велю тебе накрыть стол на двоих в Голубой зале. И накажи стражам, чтобы никого ко мне не пускали. Никого! А всем, кто ждёт меня в трапезной, скажи, что король недомогает.

   — Слушаюсь, ваше величество.

Пока Мартын выполнял повеление короля и заботился о его трапезе, Александр зашёл в спальню Кристины. Она встала чуть свет, в душе у неё царило смятение, и она не знала, куда себя деть. Когда появился король, она стояла у окна, смотрела на крышу палат князя Глинского, которая виднелась за площадью, и с горечью думала, что дядюшка вовлёк её в какую‑то опасную игру. Сердце вещало ей, что королевой она никогда не будет.

Александр подошёл к Кристине, обнял её и поцеловал.

   — Здравствуй, мой свет, здравствуй, государыня моего сердца.

Кристина постаралась скрыть горестное состояние души.

   — Я без тебя скучаю, мой государь. — Она с улыбкой ответила на поцелуй и попросила: — Пожалуйста, дорогой, освети наше будущее, наш завтрашний день, а то мне страшно.

   — Мой светоч, отбрось сомнения и тревоги. У нас всё будет хорошо, как и минувший месяц. Я всё освещу тебе, как ты просишь. Пока же идём к трапезе, я голоден, как волк.

Они завтракали, пили вино. Кристина легко справилась со своим мрачным настроением, вновь стала оживлённой. Она восхищалась древними римскими статуями и греческими барельефами, хвалила покои короля, потом рассказывала о своих родителях, о забавах из отроческой жизни. Александр слушал её вполуха, и ему показалось, что однажды он всё это уже слышал, знал все те смешные истории, которые случались в жизни Кристины, и сейчас они проплывали перед ним в живых картинах, будто он сам участвовал в играх. Рассказывая, Кристина загадочно улыбалась. Она понимала, почему король задумчив и как будто ушёл в себя. Ей было дано знать, что с ним происходит. К нему возвращались волшебные сны, волшебная явь, а с ним и бодрость духа. Кристина исподволь помогала ему, вела по лабиринту сказочных странствий, кои они вместе пережили.

Уже близился вечер, когда Александр и Кристина закончили вспоминать всё, что случилось с ними в сандомирском замке князя Глинского, но они продолжали перебирать, казалось бы, мелочи быта. И это им было дорого, потому как дополняло высшее блаженство, счастье, какое они познали. Александр в эти часы отдыха и оживлённого общения с Кристиной подумал, что эта славная молодая женщина никогда не даст ему впасть в уныние.

Неожиданно идиллия их покоя была нарушена. Явился постельничий и доложил:

   — Ваше величество, к вам пришёл его преосвященство архиепископ.

чао

Король задумался. Он решил, что блюстителя веры лучше принять в Красной зале, однако передумал и сказал Мартыну:

   — Пригласи его, голубчик, сюда. — А едва Мартын ушёл, как король встал, подал Кристине руку и повёл её в тайный покой. — Идём, дорогая, от глаз подальше. Тебе пока лучше не встречаться с ретивым служителем веры.

   — Спасибо. И мне так кажется, — ответила Кристина.

Спустя минуту–другую король вернулся в Голубую залу и тут же вошёл Радзивилл. Как всегда, он смотрел на Александра строго, взыскательно. Осенив его крестом, он потребовал:

   — Покайся, сын мой, пока Всевышний ещё милостив к тебе. Ты грешен пред Богом чрез меру.

   — Полно, святой отец, я чист перед милосердным Спасителем, как дитя. Ты должен это видеть по моим глазам. — Александр был слегка хмелен и пребывал в хорошем расположении духа, потому как у него не возникало больше мучительных вопросов о том, чем он занимался в замке Глинского. — Ты лучше расскажи, как без меня властвовали? Всё ли спокойно в державе? Нет ли у соседей к нам претензий?