Готамерон. Часть I (СИ)

— Бастиан, начинай считать, — как можно мягче произнесла Кассия, — и смотри не просчитайся, когда в следующий раз будешь раздевать меня глазами.

Ухоженный юноша в голубом дублете широко улыбнулся. Сделав шаг вперед, он стал уверенно считать. Когда счет достиг ста, Кассия жестом заставила его молчать.

— Молодец. Теперь сложи четыреста сорок и двести двадцать, — приказал Арманд.

Бастиан все исполнил. Затем вор попросил его сложить нечетные цифры, потом отнять и поделить несколько чисел. Он и с этим справился в один миг, не переставая тянуть улыбку. Кассия слушала, продолжая смотреть в сторону. В какой-то момент, юноши вновь стал пожирать ее взглядом, от которого по телу начинала бежать легкая дрожь.

— Довольно, — произнесла она, испив глоток вина. — Кому из вас быть моим казначеем, я решу позже.

Арманд встал, приказав ворам покинуть зал. Кассия проследила за ними с раздражением, особенно за улыбчивым юнцом в дорогом дублете. Дела поддворья требовали ее присутствия, но думать о них она не могла. Не могла даже усидеть на месте. Мысли были заняты вчерашней схваткой на кладбище. Перед глазами стояли два лица, которые она топила в вине с утра. Облик Белль в момент смерти и костяная маска ужаса, появившаяся из могилы. Там, где когда-то были голубые глазки, царила пустота, смешавшаяся с сырой землей. Нижняя челюсть висела на лоскуте кожи. Волосы ребенка — единственное, что не изменилось, разрослись до небывалой длины и вплелись в ребра. Смерть обезобразила сестренку, превратив в монстра, но даже в таком виде она не могла ей навредить. Да и как бы она смогла, особенно после того, что натворила? Хорошо, что ей помогли, и плохо то, как она отплатила спасительнице.

Закрыв лицо руками, Кассия почувствовала, что вот-вот заплачет, но от слез ее удержало присутствие Арманда.

— Госпожа, вы себя хорошо чувствуете? — послышался тактичный голос вора.

— Нет.

Покушение тоже провалилось. Ахмад так и не явился, прислав вместо себя послание с извинениями, в котором изложил детали ночной встречи с ополченцем. То, что опытный убийца не смог одолеть бывшего пастуха, два месяца назад взявшего в руки меч, казалось невероятным. Арманд явно преувеличивал, называя его лучшим палачом на острове и первым арбалетчиком Айринпура. В последнее время все вообще шло наперекосяк, словно кто-то наслал на поддворье порчу, но хуже всего то, что она никак не могла это исправить.

— Хотите, я принесу вам сладостей? Лора слепила отличные пироги с медом и орехами, — произнес златовласый вор.

Осушив кубок наполовину, она покачала головой и стала глядеть в потолок. Память терзал десяток кукол, выпавших из могилы. Десять лет она приходила туда, чтобы почтить память ужасного скелета, готового растерзать любое живое существо. Зачем люди вообще посещают кладбища? Человек, которого они помнят, не имеет ничего общего с бездушной массой, лежащей у них под ногами. Сейчас кости Белль покоились в мешке на складе. Следовало немедленно перезахоронить останки ребенка, окропить святой водой и прочесть главы из Огненного писания, чтобы труп не ожил вновь. Именно этим она и планировала заняться вечером. Похоронить и забыть навсегда. В ее жизни и так было слишком много боли.

— Есть новость, которая может вас заинтересовать… — начал было Арманд, но грохот двери за спиной прервал его.

На пороге стоял Фергус, злой, как сотня демонов. Взгляд ополченца бегал из угла в угол, словно тот выискивал врагов. Потом остановился на ней. Стоило этому случиться, и Фергус опрометью кинулся навстречу. Кассия от удивления даже рот приоткрыла. На мгновение ей показалось, что ополченец собирается ее убить. Арманд вовремя встал на пути визитера, недовольно цокая языком.

— Спокойствие, мой друг, и немного уважения.

Фергус остановился, но взгляда не отвел.

— Пусть объяснит! — потребовал он, ткнув пальцем в ее сторону. — Давай! Объясни, подруга, что случилось вчера ночью в порту. Ты пыталась убить сержанта ополчения?

— Этот твой сержант едва не убил Ахмада.

— Потому что не дурак. Румбольд всегда носит с собой свитки с заклинаниями.

Арманд недовольно покачал головой, вкратце напомнив, с кем тот разговаривает, но Фергуса и этим было не пронять. До тех пор, пока вор не уговорил гостя сесть, Кассия хранила молчание. Ей было неприятно, когда кто-то повышал на нее голос, особенно в стенах поддворья.

— Да, Фергус. Что тебя удивляет? Мы, кажется, решили, что он представляет угрозу для нас, — холодно отозвалась она, окончательно совладав с собой. — Необходимо от него избавиться.

— До тех пор, пока я с ним не поговорю! Только после этого!

— Вы поговорили.

— Опять шпионила за мной? — вновь вспылил здоровяк, сжимая мозолистые кулаки. — Когда-нибудь доберусь до этой проклятой тарелки!

— О чем ты? Я не шпионю за друзьями, — отозвалась Кассия, бросив мимолетный взгляд на Арманда. — Все с самого начала было предельно ясно. Румбольд кормит рыб — я играю на мандолине. В чем причина твоего гнева? Тебе жизнь грязного батрака дороже моей?