Готамерон. Часть I (СИ)

— Ниргал тоже, — с улыбкой парировал чародей. — Наступит час, и мой хозяин вам всем уши прочистит. Итак, мы пришли по делу…

— И так можешь с ним уходить! — рявкнул кузнец. — Мы не обслуживаем врагов Нисмасса и короля.

— Даже если я заплачу столько золота, сколько весит твоя наковальня?

— Даже за целый корабль, набитый золотом! Мы не выкуем тебе и гвоздя. Ты — коварный и лживый деспот, как тот паук, которого носишь на поясе и которому поклоняешься.

Лорд Айнхарт вновь занес кулак и посмотрел на чародея, но в этот раз старик не стал ему мешать. Кузнец сдавлено охнул, повалившись на пол под отчаянный крик юноши, чей рот вовремя зажал молодой гамеланец.

— Возьми себя в руки, Гарад. Я ведь дал слово, что никого не убью, — безучастным голосом произнес некромант. — Я пришел за услугой, а не за вашей кровью. Твой отец заверил нас, что в этом доме слуг Ниргала не обслуживают. Уверен, он просто шутил.

Гарад сверлил некроманта недобрым взглядом, начиная его тихо ненавидеть, и это чувство постепенно стало взаимным.

— Так ты мне поможешь или нет? — переспросил чародей, вскинув аккуратно подстриженные брови.

Сын кузнеца не отвечал, продолжая бросать взгляды то на чародея, то на воина, поднявшего руку на отца.

— Гарад, я могу сделать так, что твой горячо любимый отец до конца своих дней потеряет возможность ходить и говорить.

— Что ты с ним возишься, Бангладор? — произнес Айнхарт. — Идем в долину к Роберту. Капитан говорил, там тоже есть хороший кузнец.

— Довольно! Сколько раз просил не называть меня по имени при посторонних, — сквозь зубы прошипел чародей.

Выслушав скупые извинения, некромант перевел вопрошающий взор на юношу, требуя ответа сейчас же.

— Что я могу сделать для вас… господин? — через силу вымолвил Гарад.

— Чудно, чудно, — воодушевился чародей, жестом возвращая отца из забытья.

Айнхарт подхватил обмякшее тело старика и небрежно швырнул его на кровать. Там хозяин кузницы перевернулся на живот и крепко задремал волшебным сном. По крайней мере, так показалось Гараду, поскольку Бангладор в этот момент зачем-то махнул рукой.

— Его жизнь будет моей платой. Теперь о делах… — чародей извлек из кожаного мешка продолговатый черный брусок, похожий на стальные заготовки, которые привозили торговцы с большой земли. — Хочу, чтобы ты выковал для меня клинок.

Некромант положил гладкий брусок на стол и провел по нему ладонью.

— Черную руду в наше время добыть непросто, и еще сложнее обработать, хоть она и не столь прочна, как кладенцовая.

— Я простой кузнец. Кую мечи и наконечники для стрел. Чтобы правильно выковать такое оружие нужно иметь первый ранг или быть грандмастером. Ваш переросток приятель прав, лучше отнесите его в долину.

Слово «переросток» повисло в воздухе. Бородатый рыцарь со скрипом сжал стальные кулаки, собираясь проучить наглеца, но быстро передумал, поймав на себе негодующий взор чародея.

— Не прибедняйся, Гарад. Уж я-то знал к кому иду и что несу. Приказываю до рассвета выковать длинное лезвие. Звезда Пура сияет ярко, но времени у тебя мало. Не надо никаких украшений, эфеса и тем более клейма. Просто лезвие. Размеры я задам.

Гарад беспомощно развел руки, на что старый некромант пригрозил ему и добавил: «Будущее отца в твоих руках». После этих слов молодой гамеланец вручил ему мешок. Юноша с трудом поднял заготовку и пошел распалять горн.

Всю ночь на заднем дворе кузницы горел огонь. До рассвета улицу наполняли удары молота и шум пламени. Возмущенные соседи распахивали ставни, но, заметив гамеланцев, помогавших кузнецу, молча возвращались в постель. Бангладор наблюдал за работой из тени под навесом. Примостившись на высокой бочке, чародей покуривал трубку и с удовольствием следил, как под ударами молотов стальная болванка обретает форму.

Ковка продолжалась до зари. Молодой кузнец едва держался на ногах, когда самая яркая звезда на небе растворилась в белой дымке. Работа была выполнена. Старый кузнец проснулся и, как ни в чем не бывало, пошел за водой. С первыми лучами солнца зло оставило дом на улице мастеров. Бангладор и его гамеланцы покинули город через восточные ворота. Больше отец и сын их не видели.

2-й месяц лета, 16 день, Тридвор

2-й месяц лета, 16 день, Тридвор

Широкая каменистая тропа тянулась вниз, петляя меж нагромождений из скальной породы. Время от времени на пути попадались затянутые вереском площадки и поросшие чертополохом поляны. То тут, то там виднелись лужайки красных цветов, разносивших по воздуху медовый аромат. Бунт почти не смотрел по сторонам, осторожно ступая по гладким камням. Походный мешок гулко ударял по спине. Позади остались высокогорные пастбища, а вместе с ними мерзкий арендатор Ворвим, на которого он горбатился полтора года. Кто бы мог подумать, что старик после всех трудов удержит часть заработка, сославшись на сломанный инструмент, а потом и вовсе выставит его с фермы ни свет ни заря.