Готика Белого Отребья (ЛП)

- Леди! Дамы! - вмешался Писатель, потому что с него было довольно. - Я думал, вы подруги! Ради Элизиума, вы говорите, как злейшие враги!

Но теперь они обнимались.

- Да мы просто так шутим друг с другом. Дон - моя лучшая подруга во всём мире, - сказала Сноуи и затем добавила: - Дон, это ______ __, он остановился у нас в гостинице.

Дон пожала ему руку, всё ещё находясь в темноте.

- Привет, и спасибо за пиво.

- Не за что…

- Tы, должно быть, тот знаменитый писатель, о котором я слышала?

Писатель поник:

- Очевидно, хотя я не понимаю, как вообще кто-то узнал о моём приезде.

- Сноуи, открой три бутылки пива, остальные убери в холодильник и побыстрее.

У Сноуи отвисла челюсть.

- Что ты себе позволяешь, сучка! То, что ты была в армии, не значит, что можешь мной командовать.

- Могу, чёрт возьми, ты - необразованная деревенщина. Мне очень жаль. Tак что поторопись, пожалуйста.

- Так-то лучше, - буркнула Сноуи и вышла в дверь с упаковкой пива.

Дон подвела Писателя к столу, над которым горел яркий свет. На вид ей было лет тридцать, ростом пять футов два или три дюйма^[24], общие формы у неё были пышные, как сказали бы местные - «есть мясо на костях». На ней были надеты камуфлированные армейские брюки и армейская футболка, защитного цвета, и притом грудь у неё была ничем не хуже, чем у Сноуи. Темные волосы были собраны в пучок на затылке.

При ходьбе она заметно хромала, Писатель вспомнил замечание Сноуи о протезе.

- Итак, - сказала Дон, - ты вместо Додика?

Писатель не понял, что она имеет в виду

- Я, гм…

- Мы со Сноуи сделаем большую часть грязной работы, тебе просто нужно будет "зажечь", если ты понимаешь, о чём я. И это нелегко, особенно если это твой первый раз. Но, не волнуйся, мы тебе поможем, а потом трахнем. Ну, а остальное - как по маслу. И со всего этого - $50 тебе.

Слова, которые она произнесла, с таким же успехом могли принадлежать старому гэльскому языку. Писатель мог только открыть рот, но не мог произнести ни слова.

Лицо Дон напряглось.

- Сноуи сказала же тебе, да? Ты ведь знаешь, что всё это значит?

- Если быть точным, - выдавил Писатель, - то нет. Но я начинаю подозревать кое-что… расстраивающее. Сноуи только сказала, что ей нужно срочно что-то сделать, но не сказала, что именно.

Лицо Дон покраснело.

- Черт бы ее побрал, - пробормотала она и завопила: - Сноуи!

- Иду, - послышался беспечный голос Сноуи, когда она вошла с тремя открытыми бутылками пива.

Она спокойно улыбнулась, передавая каждому по бутылке.

- Лапочка? - cпросила Дон. - Ты сказала своему другу, что он должен сделать?

- Ну да, - сказала Сноуи. – То есть нет.

Дон выпятила нижнюю губу и выпучила глаза.

- Да! Но нет! Ты вообще слышала, что ты сказала?

- Я не сказала ему об этом, потому что так будет лучше для тебя.

- Ну ты и дебилка, розовоглазый кролик с сиськами; у тебя, похоже, сперма вместо мозгов! Зачем ты привела его сюда, если он не сказал, что сделает это!

- Ну, ну, он сказал, что сделает это… ведь так!

Писатель поднял палец в знак заступничества.

- Если позволите, я добавлю. Да, я согласился сделать то, что ты хочешь, чтобы я сделал, чтобы меня впустили внутрь, но ты не уточнила, что именно от меня потребуется. И, насколько я помню, было одно или два условия.

- Какие ещё условия! - pявкнула Дон.

- Ну, во-первых, мне обещали… Чёрт, это как-то неправильно для утонченного учёного Лиги Плюща говорить такие вещи в присутствии женщин…

- Что? - требовала ответа Дон.

- Двойной отсос, - ответила Сноуи.

- И это всё? Тю, да без проблем, но…- Дон сделала паузу, пристально смотря на Писателя. - Это ещё не всё, не так ли?

- Нет, совершенно определенно нет, - ответил Писатель. - Сноуи также сказала мне, что мне покажут то, что, как я понимаю, сохранившийся труп какого-то монстра. Существa, известного как Толстолоб.

- ТЫ ЕМУ ЭТО СКАЗАЛА? - голос Дон прогремел так громко, что белоснежные волосы Сноуи вздыбились. - Ты что, блядь! Когда СРАЛА в последний раз, высрала свои МОЗГИ?

- Хватит орать! - закричала в ответ Сноуи. - Ему можно доверять. Он мой хороший друг.

- Хороший друг? - Дон, прихрамывая, подошла к Сноуи и ткнула её пальцем в грудь. - И как давно ты знаешь своего хорошего друга?

Tа демонстративно пожала плечами.

- По крайней мере часа два, а может, и три.

- Ты что, ебанутая? Ты мне все запорола! Почему я должна…

- Уймись уже, калека!

Две “лучшиe подруги” бросились в атаку, и то, что последовало, можно описать только как дикую драку реднеков. Они обе рухнули на бетонный пол, сыпя проклятиями и оскорблениями. Писатель почти видел, как над ними расцветают надписи из комиксов про Бэтмена и Робина: БАХ! БУХ! ХРЯСЬ! Каким бы интересным ни было это зрелище, устоять перед такой возможностью было невозможно; Писатель мог бы просто уйти отсюда, и они бы даже не заметили бы этого. Как я полагаю, идиома гласила: «Пришло время мне покинуть эту подставу», - и он пошёл к двери, повернул ручку, но…

Дверь оказалась запертой!