Готика. Становление

Похоже, мой блеф провалился. За ненадобностью я небрежно бросил эликсир обратно в широкий карман своей робы, и стекло пузырька звякнуло обо что-то. Опустив руку поглубже, я нащупал небольшой металлический предмет, изощрённой формы, сжал кулак и извлёк находку – это был ключ. Ну конечно! Шани плела что-то про ключ! Ловкачка ухитрилась сунуть его мне в карман, пока мы разговаривали. Ситуация, которая секунду назад казалась безвыходной, неожиданно приобрела совсем другой оборот. Не скрывая своего триумфа, я протянул ключ незадачливому охраннику.

– Эмм… Хорошо… – промямлил сторож удивлённо, – простите, кхмм... мастер-маг… Проходите.

– Так и быть, я не буду жаловаться барону на твоё хамское поведение, – снисходительно ответил я, – но и тебе лучше ему об этом не напоминать. Помолись Инносу, он милостив и простит невежество своему покаявшемуся чаду.

Стражник потупился, уставившись на свои сапоги. Я не стал больше изображать праведного священника и двинулся к уже знакомой двери, рассчитывая, что Наталья будет в тех же покоях, куда она отводила меня в прошлый раз. Так и оказалось – ключ уверенно повернулся в замочной скважине с характерным щелчком плохо смазанного механизма. Я вошёл и на всякий случай закрыл за собой дверь изнутри.

На мой вкус комната была обставлена грубовато, хотя для колонии это была невиданная роскошь. На стене висела картина, на которой герой, имя которого история не сохранила, пронзал гарпию острым клинком. В углу напротив входа стояли два громоздких сундука, обитые железом, на полу лежал тёмный, изъеденный временем ковёр. Свет с трудом пробивался через узкие окна, напоминавшие бойницы и, несмотря на то, что на улице царил яркий солнечный день, внутри было довольно мрачно. Наталья лежала на широкой кровати с балдахином в дальнем конце комнаты. Я подошёл ближе, но она никак не отреагировала на моё появление. На её лице виднелись следы давних побоев, но свежих синяков не было.

– Эй, ты жива? – потряс я её за плечо.

Она приоткрыла глаза, будто бы с большим усилием, и затуманившимся взглядом посмотрела на меня.

– Убей меня, – сорвалось с её губ.

– Ни в коем случае! – воскликнул я и сел на край кровати у изголовья, – это я, Мильтен, ты узнаёшь меня?

– А? Мильтен? – прошептала девушка с недоверием, потом её взгляд ненадолго прояснился и она, кажется, узнала меня, – неужели! – попыталась улыбнуться Наталья, – я думала, что ты не рискнёшь прийти… если Гомез узнает, он казнит тебя…

«Как здорово», – подумал я. Будто бы у меня и без этого не было проблем.

– Но что же случилось? – спросил я вслух.

– Барон… – с трудом выдавила наложница, – нет… мне больно…помоги, если можешь…рассказы потом.

С большим усилием она попыталась слегка приподняться и сбросила одеяло. Теперь я заметил источник страданий – её грудь и живот превратились в одну сплошную гематому. Похоже, что несколько рёбер были сломаны, и это создавало проблемы с дыханием. Возможно, были повреждены и некоторые другие органы брюшной полости. Судя по всему, без внутреннего кровотечения не обошлось. Если ей не помочь, она бы умерла самое большее через сутки – это было ясно даже мне, слабо искушённому в медицине. Одним целебным зельем здесь было никак не обойтись. Дело в том, что эликсиры хорошо заживляли открытые раны, останавливали кровотечение, способствовали срастанию порезов. Самым эффективным в таких случаях было наложить компресс на больное место. Гораздо сложнее дело обстояло с внутренними травмами, к которым напрямую никак не подобраться. Здесь бы сгодилось лечебное заклятье паладинов, но запрет на его использование по отношению к простым смертным был не двусмысленным.

Несколько наиболее универсальных зелий всегда лежали в моих карманах про запас, и сейчас было самое время пустить их в ход. Я дал девушке выпить экстракт лечебного корня, смешанного с серафисом – это должно было снять боль и воспаление, способствовать ускоренной регенерации. Кроме того, оторвав кусок простыни, я сделал компресс, слегка промокнув его самым сильным зельем, которое у меня было отложено на чёрный день. Дамарок говорил, что оно способно поставить на ноги даже мертвеца, а если не поставит – значит, он либо притворяется, либо у него попросту нет ног.

Пострадавшей был нужен покой, только тогда можно было надеяться на исцеление. Обезболивающий эффект через несколько минут стал проявляться, и Наталья смогла говорить.

– Вчера привезли новую наложницу, – сказала она, – ты знаешь, как Гомез учит нас повиновению?

– Бьёт? Угрожает расправой? – предположил я очевидное.