Готика. Становление

Здесь у Везунчика неожиданно оказалось преимущество. Несмотря на превосходство Харима в массе, он значительно уступал в ловкости. Этим новичок и воспользовался, выкрутив наёмнику руку болевым приёмом. Харим выпустил булаву, но не сдался, пытаясь свободной рукой отбиться от нападающего, словно от надоедливого комара. Несколько ударов даже достигли цели, и, возможно, инициатива бы вновь перешла в руки бойца Нового лагеря, но светловолосый верно рассчитал свои шансы в борьбе с крепко сложенным плечистым южанином, мало уступавшим Горну по своим физическим данным. Вместо того, чтобы продолжать борьбу, он откатился в сторону, ловко схватил булаву Харима и вскочил на ноги. Не дав противнику встать, он замахнулся. Наёмник закрыл голову руками, ожидая неминуемого удара, но его так и не последовало. Вместо этого светловолосый спокойно опустил оружие, протянул сопернику руку и помог подняться.

Бой был закончен, а Харим, хоть и нехотя, признал на этот раз своё поражение, а благодаря примиряющему финалу, недавние противники даже стали приятелями. Несмотря на это, булаву парень Хариму так и не отдал, забрав в качестве награды, а на замену оставил наёмнику свою никчёмную старую железку, которую тот отправился подправлять на точильном круге. Булава была тяжеловата и следующую пару часов Везунчик тренировался с ней обходиться, взяв даже пару уроков у Скатти – начальника арены, который не упустил возможности содрать с новичка за это изрядный мешочек руды. Где только недавно прибывший успел раздобыть так много? Похоже, что меч на поясе висел у него вовсе не для красоты, а тренироваться обращению с новым оружием он стал прекрасно осознавая, насколько этот навык может пригодится.

Маду стало скучно смотреть, как его «друг» тренируется, и от того он болтал без умолку, рассказывая какие-то истории из жизни, фантазируя о том, как вместе они отомстят его обидчикам, которые смеялись над ним и избивали. Не знаю, как светловолосый столько времени смог выдерживать весь этот поток болтовни, однако в какой-то момент его терпение всё же лопнуло и, сделав несколько предупреждений, он хорошенько приложил Мада кулаком прямо в висок. Кретин повалился на землю, как мешок с картошкой, в глазах у него поплыло. На этом, к моему сожалению, воспоминания, связанные с Везунчиком закончились.

Глава 89. Посланец

Заходящее солнце едва выглядывало из-за горизонта, за укреплениями замка его уже давно не было видно, но красноватые отсветы в облаках органично сплетались с бело-голубыми молниями магического барьера и создавали завораживающую картину. Я знал, что это буйство красок быстро утихнет, сгустятся вечерние сумерки, и тогда по всему лагерю зардеются костры, а установленные вдали от деревянных хижин факелы осветят неровным бьющимся светом проулки. Через несколько часов затушат и их, и тогда ночь окончательно вступит в свои права, а уставшие за день рудокопы, наконец, смогут забыться в объятиях грёз. Что снится каторжникам по ночам? Лучше об этом не знать, но, думаю, большинству уже ничего давно не снилось. Работа в рудниках настолько изматывала и истощала, что стоило рудокопу опустить голову на жёсткую подстилку, как глаза тут же смыкались и человек погружался в забвение, наутро не помня ни снов, ни порой, даже вчерашнего дня, который ничем не выделялся на фоне предыдущих. О былом напоминали лишь ссадины, синяки, ноющие от изнурительной работы мышцы и кредиторы, требующие немедленной уплаты долгов.

Я стоял у входа в обитель, погружённый в лёгкую медитативную дрёму. Неожиданно в моё поле зрение попал странный человек, явно выделяющийся среди местных. Сначала я решил, что это Мордраг принёс очередное послание от магов воды. Человек подошёл к Торрезу и Родригезу, вышедшим помолиться в лучах заходящего солнца, воздать Инносу вечернюю хвалу и получить благословление и силы, чтобы переждать ночь – период безраздельной власти владыки тьмы. По словам моих товарищей, алое солнце имело особую силу, оно символизировало единство огня и света, покровительствовало магам огня. Может, это было и так, но лично я никогда не замечал большой разницы в ощущениях в зависимости от цвета солнца, если не считать восхищения красотой светила, насладиться которой ярким днём было невозможно. Незнакомец отвлёк магов от их благопристойного занятия и довольно бесцеремонно заявил, что принёс письмо, даже два письма. Родригез недовольно направил посыльного ко мне – мага явно раздражали каторжники и он был счастлив, что может с чистой совестью скинуть все заботы на меня. Я же, наоборот, был рад неожиданному собеседнику.