Готика. Становление

Везунчик стоял в самом центре стихии. Меньше всего мне хотелось бы оказаться на его месте. Оставалось лишь уповать, что рудные доспехи выдержат. Молнии чистой магической силы вихрились вокруг него, но обтекали броню, не трогая облачённого в неё человека. Без сомнений, доспехи были зачарованы неведомым магом неслыханного умения. Наложение чар на одежду и снаряжение практиковалось и сейчас, но ни один известный мне артефакт не был способен противостоять напору такой мощи. Впрочем, значительную защиту обеспечивал и сам Уризель, снимая и впитывая магический заряд с держащего его человека. Камень в мече упивался силой.

Не знаю, сколько времени продолжалась зарядка. Возможно, минуту, а может и вовсе несколько секунд. Но мне это время показалось вечностью. В течение ритуала у меня не было возможности сомневаться в успехе – всё внимание было сосредоточено на поддержании магической защиты. Я был собран как никогда. И справился. Когда Уризель втянул в себя последнюю искру силы, Везунчик вытянул меч из теперь уже практически бесполезной кучи рудных самородков и слитков. Гора поблёкла и истощилась. Умерла. Зато камень в Уризеле сиял голубым светом, словно новорожденная звезда. Теперь он хранил всю силу рудной горы. А если быть точным, то хранителем этой силы теперь был владелец Уризеля.

Не успели мы вздохнуть с облегчением, как сверху что-то заскрежетало. Над решёткой нависали три фигуры, облачённые в синие мантии. Кронос, Риордан и Сатурас были вне себя от гнева и удивления. Сатурас заметил и меня, от его взгляда становилось не по себе. Стало ясно, что просто так случившееся мне с рук не сойдёт. Я поспешил спрятать в карман свиток с посланием Ксардаса – он ещё должен был пригодиться. Везунчик же выдержал испепеляющий взгляд Сатураса, иронично пожал плечами, улыбнулся и направился ко мне. Дело было сделано.

Глава 120. Спираль судьбы

Круг замкнулся. То, что началось с выступления против магов и воли короля, также и кончалось. Опять скрытность, опять магическая руда… Простой охотник, молодой идеалист, желающий побороть очевидную несправедливость и жестокость, за прошедшие годы сильно изменился, и сам, как ни парадоксально, стал магом. Однако есть вещи, которые никогда не меняются. И кем бы я ни был, где бы ни оказался, ничто не могло заставить меня поступиться принципами.

В этот раз я был на одной стороне с магами воды, хотя они имели полное право считать иначе. Мы все хотели одного и того же – разрушения барьера над долиной рудников. Чародеи заплатили высокую цену за его создание – сами попали в его плен и ощутили свою беспомощность. Благодаря этому опыту они должны были понять свои ошибки, понять, что диктатура и принуждение не могут быть ключом к победе, что это не тот путь, которым должны идти люди, почитающие Инноса и Аданоса. Что касается Корристо, он не усвоил урок, продолжил считать себя выше других, и судьба вынесла ему суровый приговор, заодно захватив и тех, кто следовал за ним. Из всех магов огня лишь я один рискнул мыслить иначе, открыто высказать своё мнение и пойти наперекор магистру. И потому я остался жив. Только теперь, сидя возле рудной горы, прислонившись к холодной каменной стене, я начинал осознавать суть и скрытую логику происходящего. Впрочем, времени на раздумья было не много.

Везунчик отказался от любой дальнейшей помощи. Он не хотел подставлять под удар ни меня, ни других друзей. Это было его вендеттой, его незаконченным делом. Избранный Инноса, Великий Робар возродился, вернулся из небытия, чтобы довести начатое до конца – раз и навсегда покончить с силами тьмы. Теперь я не сомневался, что Везунчик не простой смертный, что его вездесущесть и нечеловеческое везение не случайны, что сам Создатель ведёт его к поставленной цели. Что касается человеческой ипостаси, едва ли он ощущал длань судьбы, что движет им и защищает от бед. А может, за своей несерьёзностью и вечной иронией он лишь прятал истинное лицо? Как знать…

Я уже слышал торопливо приближающиеся шаги в тоннеле, но мне некуда было спешить. Я устал бежать, прятаться и оправдываться. Руна телепортации к хижине Кавалорна была с собой, но мысль, что мне вновь придётся податься в бега, претила. Показать спину сейчас означало необратимо запятнать своё имя, а также умолчать о том, что сделал Везунчик для всех жителей колонии. Если он не вернётся, кроме меня некому будет вступиться за его честь. Маги воды считали его предателем, подло втёршимся в доверие и укравшим самое дорогое. Так это и выглядело со стороны, но им стоило узнать и другую версию событий, понять, что мой друг спас их от неминуемой ошибки. Он не только уберёг их от смерти при взрыве рудной горы, но также не позволил выпустить в мир опасного демона. Нет, сбежать сейчас означало бы предать и себя, и Везунчика. И потому я решил рискнуть – остаться в Новом лагере и попытаться всё объяснить.