Готикана

О том, чтобы идти в лес, не могло быть и речи – как из-за погоды, так и из-за случившегося в душевой. Ей было не стыдно признать, что она так сильно боялась, что малейшая тень заставляла ее сердце биться чаще. А мысль о том, что неведомый голос вновь вторгнется в ее сознание, принося с собой жуткий запах, приводила ее в ужас. Она вздрагивала от каждого отражения в окнах, мимо которых проходила, и не знала, куда идти, чтобы успокоиться.

Оставив Эрику, Джакса и Итана в обеденном зале, Корвина извинилась и решила поискать другое место.

Когда она вышла из Главного зала, ее внимание привлекла открытая деревянная дверь на железных петлях.

Хранилище.

Его уже открыли?

Преисполнившись любопытства и надежды, Корвина поправила лямку сумки, вошла и оказалась перед широкой каменной лестницей, ведущей в подземелье наподобие библиотеки. Она тихо спустилась, и естественный свет угас, сменяясь приглушенным желтым свечением.

Перед ней открылось подземелье – гораздо меньшего размера, чем библиотека, но все же очень просторное.

Приглушенный свет исходил от небольшой люстры на низком потолке, который поддерживали две массивные каменные колонны. На стене по левую руку висели картины с изображением замка, а в центре стены, что была прямо перед ней, стоял небольшой камин. Перед ним располагалась зона отдыха с мягкими диванами черного и красного цветов и оттоманками с теми же львиными головами, что были на креслах в библиотеке. По центру между ними стоял стол из черного дерева.

Но внимание Корвины привлекла правая сторона.

Там, возле стены стояло фортепиано с деревянной скамейкой перед ним. То самое фортепиано, которое она видела в башне. Его перенесли. Вот почему она больше не слышала музыку.

Корвина подошла к нему. Она еще никогда не видела настоящего инструмента, во всяком случае, исправного, и ей было интересно его рассмотреть.

Фортепиано было черным, но старым. Ей представлялось, что когда-то у него была красивая отполированная поверхность, но со временем она потускнела. Чехол был снят, и инструмент выглядел безжизненно, ведь на нем не играли. Корвина вспомнила, что в первую ночь, когда Вад играл на нем, он стоял на подставке.

Но клавиши блестели в свете люстры.

Черные и белые, такие безмолвные.

Корвина протянула руку и погладила их пальцем, чувствуя их фактуру, провела ладонью по деревянной крышке, испытывая полную гамму ощущений. Прикусив губу в попытке побороть искушение, она нажала на белую клавишу, и резкий мелодичный звук эхом пронесся по подземелью, отчего последовавшая за ним тишина стала еще более заметной. Корвина убрала руку, чувствуя, будто вторгается в нечто личное, и пошла в зону отдыха.

Она задумалась, когда Вад велел перенести фортепиано, и не для того ли это сделал, чтобы держаться подальше от нее. А еще она размышляла, как он сумел убедить руководство открыть Хранилище, если оно было заперто много лет. Она пришла сюда, чтобы избежать встречи с ним, она правда хотела этого, но, увидев фортепиано, задалась вопросом, стоит ли это делать. Неужели Вселенная говорила ей не убегать от него? Ей нужен был знак, еще один ответ, который указал бы направление.

От мыслей голова шла кругом, и Корвина опустилась на мягкое, обитое плюшем сиденье, сбросила ботинки и поджала ноги. В подземелье было холодно, но она радовалась, что здесь никого не было.

Довольная тем, что осталась одна, она свернулась калачиком на краю дивана. Устроившись, Корвина достала старый библиотечный экземпляр «Дракулы» и принялась читать о дьяволе, живущем в старом замке на холме, сама оказавшись в одном из них.

* * *

Корвина проснулась от звуков музыки.

Она резко села, книга, лежавшая на груди, упала на пол, внезапная боль в шее отозвалась стоном.

Повернула голову в сторону, откуда доносилась музыка, и почувствовала, как перехватило дыхание.

В тусклом свете перед ней предстал тот же образ, в каком она видела его впервые в темноте. Его глаза были закрыты, лицо устремлено вниз, спина наклонена вперед, и играл он не только пальцами, а всем своим существом.

Вад Деверелл.

Среброглазый дьявол Веренмора.

Темный бог, чья игра была и благословением, и проклятьем.

Ее многогранный, загадочный бывший любовник, который знал тайны ее души.

Он нашел ее.

Почему-то после всех ее отчаянных попыток избегать его он оказался в том же месте. Их пути то и дело пересекались, приближая их друг к другу. Если его присутствие в этот миг не было знаком Вселенной, которого она просила, тогда Корвина вообще не знала, что это было.

Подняв книгу с пола, она сделала закладку на странице, за чтением которой заснула, убрала ее в сумку и полностью повернулась, чтобы посмотреть, как он играет.

Было нечто особенное в том, чтобы наблюдать, как этот мужчина всецело погружался в музыку, которую его пальцы создавали вслепую. Он знал эти черные и белые клавиши как свои пять пальцев и существовал среди них, продолжая играть на этот раз не такую навязчивую, не такую мучительную, а более проникновенную и загадочную мелодию. Его вид, это звучание и ощущения творили с ней что-то неведомое.