Готикана

— Это хорошо, — доктор Детта немного расслабился. — Корвина уникальный случай, Мистер Деверелл. Одно только ее воспитание делает ее одним из самых разных случаев, которые я видел за свою сорокалетнюю карьеру.

— Что вы имеете в виду?

Вад был рад, что наконец-то говорит с доктором, хотя и не об обстоятельствах, связанных с этим.

Одно дело читать ее досье. Услышать анализ ее врача это то, в чем он нуждался, если у них имелся хоть какой-то шанс на будущее.

— Если бы вы спросили меня несколько лет назад, может ли параноидальный шизофреник вырастить ребенка в одиночку, не повредив его психику, я бы сказал «нет», — начал доктор. — Но Селеста Клемм не только воспитала Корвину сама, она была достаточно разумна, чтобы зарабатывать на жизнь, обучать ее на дому, учить всему, что ей нужно, чтобы быть самодостаточной, все время справляясь со своим собственным недиагностированным состоянием. Это одна из самых необычных вещей, которые я когда-либо слышал. Но с другой стороны, материнский инстинкт всегда был чем-то недоученным. Это очень сложный случай.

Вад кивнул, желая, чтобы доктор продолжил, желая, чтобы он добрался до гребаной точки и сказал ему, что с ней все в порядке.

— Корвина сейчас в полном порядке, — сказал доктор Детта, возвращая воздух в легкие Вада.

Тиски на его груди слегка ослабли, челюсти разжались.

— С ней все в порядке, — выдохнул он с облегчением.

— Да, но в будущем она может и не быть в порядке, — сказал ему доктор. — Поскольку оба ее родителя шизофреники, у нее гораздо больше шансов в будущем. Я беспокоюсь главным образом о том, чтобы понять, как этот неизвестный препарат повлиял на нее, были ли вызваны им слуховые галлюцинации на крыше и могли ли они спровоцировать ее психоз. Сейчас вокруг нее слишком много переменных.

Блядь.

— Мы ввели ее в медикаментозную кому, — продолжал доктор Детта, когда Вад замолчал. — Сейчас мы выводим наркотик из ее организма. Когда она придёт в себя, я хотел бы понаблюдать за ней в течение месяца, просто чтобы быть осторожным.

Месяц.

Он пристально посмотрел доктору в глаза.

— Я останусь с ней.

Мужчина улыбнулся.

— Обычно для этого нет никаких условий, но я думаю, что ваше присутствие положительно скажется на ее психике. Сканирование ее мозга в полном порядке, и физиологически она здорова.

— Тогда почему она слышала множество голосов в Веренмор? — Вад наклонил голову, желая понять, что с ней происходит. — И инцидент с зеркалом?

Доктор Детта взглянул на него из-под очков.

— Я не знаю, что вам ответить, Мистер Деверелл. Человеческий разум чрезвычайно сложен. Она могла просто уловить подсознательные сигналы, которые проявлялись, когда что-то срабатывало. Ее подруга могла подсыпать ей небольшие дозы наркотика без ее ведома. Или, может, она действительно слышала призраков. Кто знает? У нас нет никаких ответов, и, вероятно, никогда не будет. Я бы подсчитал ваши победы, а прошлое пока оставлю в покое.

— Но она не может вернуться туда сейчас, не так ли?

Он покачал головой.

— Не сейчас. Ее разум должен исцелиться от перенесенных травм и стать сильнее.

Вад посмотрел на сканирование мозга на доске, глядя на ее голову, не понимая этого.

— Что насчет Мо?

Доктор махнул рукой.

— Я думаю, что ее мозг придумал это в детстве, заменяя родителя, который был мертв, и того, кто умственно отставал. Судя по ее рассказам, Мо, вероятно, будет с ней всю оставшуюся жизнь, и не думаю, что это навредит ей. И еще одно, Мистер Деверелл.

Вад снова повернулся к доктору, уделяя ему свое внимание.

— Если вы хотите иметь здоровое будущее с ней, вам нужно следить за любыми признаками ухода в себя или необычного поведения с ее стороны, — сказал ему доктор Детта то, что он уже сказал себе. — Если происходит что-то странное, вы привозите ее сюда, чтобы мы могли начать лечение раньше.

Вад встал и пожал доктору руку.

— Спасибо вам.

Доктор Детта улыбнулся.

— Она особенная девушка, Мистер Деверелл. Вы счастливчик.

Разве он этого не знал?

Вад вышел из кабинета и направился в конец коридора, глядя на солнечный свет и городской пейзаж.

Веренмор был его домом столько лет, его мечтой, амбициями, страстью так долго. Он должен был сделать выбор между возвращением в место, которое любил, и потерей девушки, которая вдохнула волшебство в его жизнь, или остаться с ней и лишиться места, которое так долго вело его.

Он долго стоял, размышляя, пытаясь представить свое будущее без того и другого.

Он скорее будет скучать по Веренмор, чем по ней.

И черт бы его побрал, если бы он не скучал по Веренмор.

Достав свой телефон, который он хранил, но не использовал в замке, он позвонил своему бухгалтеру, чтобы разобраться с финансами, а затем совершил звонок в Комитет, сообщив им, что не вернется, приказав им сжечь это чертово дерево.

Затем он прошел в палату, где спала любовь всей его жизни, наблюдая, как она сражается в своей голове, сражается, но он не мог бороться за нее. Иногда его нежной маленькой вороне приходилось бороться за себя, пока он просто сидел рядом, давая ей понять, что она больше никогда не останется одна.

 

 

 

 

КАК ЭТО ЗАКОНЧИЛОСЬ

 

Вад