Готорн

— Это машина, — сказала я вслух. — Ван Друд выковал оружие, добавив кровь солдат, и связал их в одну адскую машину для убийства. Если я смогу уничтожить оружие…

— Но мы уничтожали их раньше, — спросил Натан, глядя на разрушения вокруг нас. — И это не помешало солдатам вернуться.

— Потому что мы не разорвали связь между оружием и солдатами. Только мои колокола могут это сделать.

Я закрыла глаза и прислушалась к звуку колоколов внутри меня. Я всё ещё слышала эхо колокола Меропы, доносившееся из-под воды Гудзона, распространявшееся по воде и соединявшее колокола Блитвуда с колоколами Боулиона. Я позволила себе наполниться всеми колоколами, пока не задрожала в такт их звукам — глубокому басу, звенящему страхом, и сладкому дисканту, отбивающему мелодию любви, и всему, что было между ними — отчаяния, радости, зависти, надежды.

Я всё это чувствовала. Я чувствовала, как всё это связано, плохое с хорошим. И глубоко в основании позвоночника я почувствовала, как тьма стала раскручиваться, возвращаясь к жизни…

Я открыла глаза. Башня тряслась, но не от пушечных выстрелов. Она сотрясалась из-за меня. Во мне была сила всех колоколов.

Натан и Хелен уставились на меня.

— Пожалуйста, только не взорвись, — попросила Хелен.

Она дрожала в своей сорочке, вуаль и платье из сети спало. На её лице и руках всё ещё виднелись следы сумрачной сети. Я гадала, полностью ли она освободилась от власти ван Друда, но тут Манон ворвалась в башню и набросила на голову и плечи Хелен белую кружевную вуаль. Отметины мгновенно исчезли с кожи Хелен, и она перестала дрожать. Она отбросила последние клочки вуали ван Друда.

Когда-нибудь мне придётся спросить Манон, какую магию она вплела в кружево, чтобы освободить Хелен от власти ван Друда, но сейчас я знала, что лучше поторопиться, пока я не взорвала всех нас.

Я расправила крылья и полетела с башни, над двором, где мои друзья проигрывали битву призрачным солдатам, над полем боя, где гигант, окровавленный и спотыкающийся, размахивал своей дубинкой по минометным снарядам. Я видела лютенов, пытающихся остановить волну мёртвых, и люминьонов, шныряющих меж рядами Стрелков Готорна, защищая их от выстрелов орудий. Я увидела Колли, стоявшего на коленях рядом с раненым Джинксом и звавшего на помощь, и Гаса, бросившегося спасать Сирену от штыка.

— Отступаем! — закричала я. — Отступаем к замку!

Посреди всего этого я увидела ван Друда, скачущего на гребне призрачных солдат, как опухший клещ на спине собаки. Я представила себе молодого учителя, склонившегося над своими игрушечными солдатиками, и как он покраснел, когда девочки смеялись над ним, и жалость смешалась со всеми другими эмоциями, звенящими внутри меня. Жалость была глубоким звонким колоколом, который грозил повалить меня на землю, но затем она смешалась с гневом, который разжёг огонь в моих крыльях.

— Стало быть, ты был обижен! — закричала я. — Миллионы людей страдают каждый день, и они не выплескивают свой гнев. Ты не можешь уничтожить весь мир, чтобы удержаться от чувств! Ты не можешь превратить нас всех в своих игрушечных солдатиков!

Пока я говорила, я чувствовала, как вибрация колоколов внутри меня распространяется наружу, проникает в единственные железные сосуды рядом со мной — пушки. Они вибрировали от моей ярости, минометные снаряды дребезжали в них, как выбитые зубы. Солдаты-призраки тоже дрожали. Они были связаны кровью с оружием и с сознанием ван Друда. На мгновение я оказалась в его сознании. Я видела, как он сидел за столом, выстраивая в ряд своих игрушечных солдатиков…

…а потом всё взорвалось. Огромные железные орудия разлетелись на миллион осколков, разбрасывая в небо стальные обломки и глыбы земли. Меня швырнуло вверх и отбросило назад за стену замка. Моя голова была полна криков призрачных солдат, когда их связь с ван Друдом была разорвана. А потом я ударилась о стену башни, и крики прекратились. Соскользнув по камням на мостовую, я услышала звон лишь одного колокола. Я подозревала, что это был похоронный звон для меня.

Рэйвен поймал меня прежде, чем я ударилась о каменные плиты. Я видела над собой его лицо, губы шевелились, но голоса я не слышала. Вместо этого я услышала голос ван Друда у себя в голове.

«Смелый поступок, моя дорогая, но бесполезный. Там, куда я иду, очень много теней».

Я оттолкнула Рэйвена и с трудом поднялась на ноги. Ван Друд стоял во дворе у колодца. Его лицо было покрыто кровью и пеплом, волосы выжжены взрывом, одна рука безвольно болталась на плече. Он не должен был выжить — впрочем, я не уверена, был ли он живым вообще. Он так долго пил из теней, что его конечности были связаны вместе ненавистью и злобой. Когда он улыбнулся мне, часть его челюсти открылась, обнажив белую кость. Он перебросил ногу через край колодца и, взмахнув плащом, как крыльями летучей мыши, нырнул в желоб.

Он направлялся к последнему сосуду.

Ещё до того, как Рэйвен успел остановить меня, я бросилась через двор и последовала за ним в темноту.

ГЛАВА 34