- Еще не поняла. Ты проведешь для меня экскурсию. Попозже.
- Разумеется.
- А зачем такие высокие потолки?
- Это моя слабость, - ответил банкир, застеснявшись. - В обычной городской квартире мне душно и дурно. Человек должен иметь над головой пространство. Чтобы пары дыхания уносились прочь, а не висели в метре от затылка, отравляя мозг… Особенно дети - они обязательно должны расти в обширных помещениях с высокими потолками. Только тогда они будут по-настоящему свободны. Поскольку пространство и есть свобода…
В несколько мощных глотков он осушил стакан с водой и с отвращением произнес:
- Низкие потолки. Маленькие пыльные комнатки. Шумные соседи за тонкой стенкой. Я ненавижу это. Я не хочу жить в тесноте. Такая большая страна - зачем жить в тесноте? Это глупо, неправильно. Как только я заработал какие-то нормальные деньги - сразу начал строить свой дом. Я всегда хотел такой дом. Просторный, чтоб везде был воздух и солнце…
Алиса слушала; ела со сдержанной жадностью. Не как голодный человек, а как очень здоровый человек. Банкир мысленно отругал себя за пафос, ненужный в это время дня - что еще за речи о ненависти и глупости? - и улыбнулся. Рыжая ответила приязненным взмахом ресниц.
В ней заметна была перемена. Девушка улыбалась редко и слабо, медленнее переводила взгляд с предмета на предмет и дольше его задерживала. Глаза, вчера безостановочно метавшие озорные молнийки, сейчас утратили яркость. Знаев решился и прямо спросил, что происходит.
- Не обращай внимания. Я с утра всегда такая. Тихая. А если ночь была бурная - я вдвойне тихая…
Банкир подумал, что у нее, судя по всему, давно не было мужчины. Может быть, месяц или даже два. Ночью гостья не показалась ему особенно искусной, но очень чувствительной; отзывалась на самые легкие прикосновения длинными стонами и содроганиями.
- А ночь была бурной? - спокойно уточнил он.
- В общем, да, - небрежно ответила Алиса и показала рукой вперед: - Что там?
- Лес. Вокруг всего дома - лес. Настоящий. Я его только слегка окультурил и проложил дорожки. Еще там есть гараж на три машины, домик для гостей и большой сарай для хранения всякого барахла, которое жалко выбрасывать… А подальше еще один сарай, там котельная и электростанция…
- По-моему, я объелась.
- Тогда пройдись.
- Прямо так? В халате?
- Можно и без халата. Лично я гуляю нагишом. Дикий лес, голый человек - очень правильная картина.
- А если кто увидит?
Знаев улыбнулся. Приятно быть гидом в собственном хозяйстве.
- Никто тебя не увидит. И не тронет. Здесь почти пять гектаров. Ты можешь бегать, кричать, стрелять из пистолета. Это тебе не Рублевка, где люди купят пятьдесят соток за бешеные деньги и потом всю жизнь слушают, как соседи за забором блюют, перепив «Хеннесси»… Пять гектаров! А вокруг - стена. И две сигнализации, и видеонаблюдение, и если кто-то решит залезть - через семь минут приезжает вооруженная охрана. Так что снимай халат и гуляй. Почувствуешь себя полубогом…
- Не хочу, - тихо сказала девушка и отвернулась. - Не хочу чувствовать себя полубогом.
- А ты попробуй. Вдруг тебе понравится.
- Вряд ли.
Знаев помолчал. Он понял. Новая подруга боится привыкать к хорошему. Боится именно того, что ей - понравится. Она опасается, что однажды придет срок возвращаться назад. В серую пятиэтажку, где лестницы пропахли кошачьей мочой. Вдруг она возненавидит тогда свой мир? И будет годами видеть во сне особняк банкира и его персональную дубовую рощу, надежно скрытую за высокими стенами.
- Я тебя понимаю, - сказал он. - Сделай вот что: ни о чем не думай. Живи здесь и сейчас.
- Я так не умею.
- А я тебя научу. Это несложно.
Он встал, обошел сидящую гостью, встал за ее спиной и положил ладони ей на плечи; вдруг они показались ему совсем хрупкими, почти игрушечными.
- Надо выбросить из головы ненужные мысли. И пригласить нужные. Только не спеши. А то нужные и ненужные перемешаются… И вступят меж собой в войну. Тут потребуется время. Старайся думать о чем-нибудь постороннем. Вспомни что-то хорошее. Любишь вспоминать хорошее?
- Да.
- Вот и вспомни. Я, например, в таких случаях вспоминаю детство.
- Или молодость, - подсказала девушка, наклоняя голову и коснувшись виском его запястья.
- Нет, молодость я не вспоминаю.
- Почему?
- Как-то не получилось. С молодостью.
- Ой. Шмель…
- Не бойся. Он возьмет немного сахара и улетит.
- А вдруг он укусит?
- Не укусит. Он не человек. Он просто так никого не кусает. Не трогай его, и он не тронет тебя.
- А что значит «не получилось с молодостью»?