Готы и славяне. На пути к государственности III-IVвв

Агафий Миринейский (536–582), византийский адвокат, поэт и историк, в книге «О царствовании Юстиниана» описывает события, позволяющие судить об отсутствии единства в рядах остроготов после разгрома королевства в Италии: часть их заключила мир и союз с византийцами, другая же часть перешла на сторону франков, вторгнувшихся в Италию[76].

Он сообщает также о расселении и составе гуннов и об их истории до и после правления Аттилы. Он пишет, что народ гуннов некогда обитал вокруг той части Меотидского озера, которая обращена к востоку, и жил севернее реки Танаиса, как и другие варварские народы, «которые обитали в Азии за Имейской горой». Все они назывались гуннами, или скифами. По племенам же в отдельности одни из них назывались котригурами, другие – утигурами, некоторые – ультизурами, прочие – вуругундами. «Спустя много столетий они перешли в Европу, или действительно ведомые оленем, как передает басня [описана также у Иордана], или вследствие другой случайной причины, во всяком случае, перешли каким-то образом Меотидское болото, которое раньше считалось непроходимым, и, распространившись по чужой территории, причинили ее обитателям величайшие бедствия своим неожиданным нападением. Таким образом, изгнав прежних обитателей, они заняли их страну, но, кажется, в ней не очень долго прожили и, как говорится, погибли поголовно»[77]. По-видимому, этот пассаж взят автором из «Гетики» Иордана.

Стратегикон Маврикия (конец VI – начало VII в.) – это византийский военный трактат, автором которого традиционно считается император Маврикий (582–602). Трактат посвящен стратегии и тактике византийской армии, описанию различных нововведений в военной сфере того времени и т. п. Для нас наиболее интересна та часть трактата, которая посвящена описанию врагов Византийской империи, в частности – славянским племенам антов и склавенов. Приведем те характеристики, которые дает автор славянским племенам: «Племена склавов и антов одинаковы и по образу жизни, и по нравам; будучи свободолюбивыми, они никоим образом не склонны ни стать рабами, ни повиноваться, особенно в собственной земле. Они многочисленны и выносливы, легко переносят и зной, и стужу, и дождь, и наготу тела, и нехватку съестных припасов. К прибывающим к ним иноземцам добры и дружелюбны, препровождают их поочередно с места на место, куда бы тем ни было нужно, так что, если гостю по беспечности принявшего причиняется вред, против него начинает вражду тот, кто привел гостя, почитая отмщение за него священным долгом. Пребывающих у них в плену они не держат в рабстве неопределенное время, как остальные племена, но, определив для них точный срок, предоставляют на их усмотрение: либо они пожелают вернуться домой за некий выкуп, либо останутся там как свободные люди и друзья. У них множество разнообразного скота и злаков, сложенных в скирды, особенно проса и полбы. Жены их целомудренны сверх всякой человеческой природы, так что многие из них кончину своих мужей почитают собственной смертью и добровольно удушают себя, не считая жизнью существование во вдовстве. Живут они среди лесов, рек, болот и труднопреодолимых озер… Ведя разбойную жизнь, они предпочитают совершать нападения на своих врагов в местах лесистых, узких и обрывистых. С выгодой для себя пользуются засадами, внезапными нападениями и хитростями, ночью и днем, выдумывая многочисленные уловки… Каждый мужчина вооружен двумя небольшими дротиками, а некоторые из них и щитами, крепкими, но труднопереносимыми. Пользуются они также деревянными луками и небольшими стрелами, намазанными отравляющим веществом… Пребывая в состоянии анархии и взаимной вражды, они ни боевого порядка не знают, ни сражаться в правильном строю не стремятся, ни показываться в местах открытых и ровных не желают… Они вообще вероломны и ненадежны в соглашениях, уступая скорее страху, нежели дарам. Так как у них господствуют различные мнения, они либо не приходят к согласию, либо даже если и соглашаются, то решенное тотчас же нарушают другие, поскольку все думают противоположное друг другу и ни один не желает уступить другому… У них много вождей, которые не согласны друг с другом…»[78]