Говори

Дэвид делает паузу и предлагает мне стик жевательной резинки. Это успокаивающая тактика, типа той, которую любят присяжные.

Дэвид: 

- Но ты пошла неправильным путем. Все суфражистки высказывались в защиту своих прав. Ты не можешь высказаться в защиту своего права на молчание. Это дает плохим парням возможность победить. Если бы суфражистки так поступали, женщины до сих пор не имели бы права голоса.

Я выдуваю пузырь жвачки ему в лицо. Он складывает обертку от резинки в крошечный треугольник. 

Дэвид: 

- Не пойми меня неверно. Я думаю, что ты поступила достаточно круто, и то, что тебе назначили МВОЗ - несправедливо. Но не ожидай, что что-нибудь изменится, пока ты не выскажешься в свою защиту.

Я: 

- Ты всем друзьям читаешь такие лекции?

Дэвид: 

- Только тем, кто мне симпатичен.

Мы оба обдумываем это около минуты. Звенит звонок. Я заглядываю в шкафчик в поисках книги, хотя уже знаю, что там ее нет. Дэвид в сотый раз смотрит на свои часы. Мы слышим вопль Самого Главного: 

- Люди, шевелитесь!

Дэвид: 

- Может, я тебе позвоню.

Я:

- Может, я не отвечу.

Жую. Жую. Надуваю и лопаю пузырь жвачки.

- Может, отвечу.

Он хочет меня пригласить? Вряд ли. Но он хочет чего-то в этом роде. Я думаю, что отвечу, если он позвонит. Но если он прикоснется ко мне, я взорвусь, так что свидание даже не обсуждается. Никаких прикосновений.

ЧУДОВИЩЕ ПОДКРАДЫВАЕТСЯ

После школы я остаюсь поработать над набросками дерева. Мистер Фримен немного помогает мне. Он дает рулон коричневой бумаги и белый мелок, и показывает, как нарисовать дерево тремя быстрыми штрихами. Его не заботит, сколько ошибок я делаю, лишь раз-два-три, "как вальс", говорит он. Снова и снова. Я извожу милю бумаги, но его это не волнует. Может, в этом истоки его самых больших проблем со школьным советом.

Бог трещит в интеркоме и говорит мистеру Фримену, что тот опаздывает на собрание преподавателей. Мистер Фримен говорит те слова, которые вы обычно не слышите от учителей. Он дает мне новый кусок мела и говорит, чтобы я рисовала корни. Ты не сможешь вырастить приличное дерево без корней.

Класс искусств - одно из тех мест, где я чувствую себя в безопасности. Я мурлычу под нос и не беспокоюсь о том, что выгляжу глупо. Корни. Хм. Но я пытаюсь. Раз-два-три, раз-два-три. Я не переживаю насчет следующего дня или минуты. Раз-два-три.

Кто-то щелкает выключателем. В моей голове все замирает. ОНО здесь. Энди Чудовище. Сердце маленького кролика выпрыгивает из моей груди и скачет по бумаге, оставляя кровавые следы на корнях. Он снова включает свет.

Я обоняю его. Надо бы выяснить, где он берет этот одеколон. Думаю, он называется Страх. Это превращается в один из тех повторяющихся кошмарных снов, где вы падаете и падаете, и никак не достигнете пола. Только я чувствую, как будто я врезаюсь в землю на скорости в сотню миль в час.

ОНО: 

- Ты не видела Рэйчел? Рэйчел Брюин?

Я сижу совершенно застыв. Может, я могу слиться с металлическими столами и растрескавшимися глиняными горшками. Он идет ко мне большими медлительными шагами. Его запах повергает меня в шок. Я содрогаюсь.

ОНО: 

- Она должна была встретиться со мной, но я нигде не могу ее найти. Ты ее знаешь?

Я:

ОНО садится на мой стол, ЕГО нога размазывает мой рисунок мелом, размывая корни в грязный туман. 

ОНО: 

- Алло? Есть кто-нибудь дома? Ты оглохла?

ОНО смотрит в мое лицо. Я стискиваю челюсти с такой силой, что зубы крошатся в пыль.

Я олень, застывший в луче прожектора тягача с прицепом. Он собирается снова причинить мне боль? Он не может, не в школе. Ведь так?

Почему я не могу кричать, сказать что-нибудь, что-то сделать? Почему я так испугана?

- Энди? Я ждала снаружи.

В комнату входит Рэйчел, она одета в претенциозную цыганскую шаль, юбку и ожерелье из зеркал размером с глаз. Она надувает губы и Энди спрыгивает со стола, разрывая мою бумагу, рассыпая кусочки мела. В дверь входит Иви, случайно сталкиваясь с Рэйчел. Она колеблется - должно быть, чувствует, что здесь что-то происходит - затем берет с полки свою скульптуру и садится рядом со мной.

Рэйчел смотрит на меня, но ничего не говорит. Она должна уже получить мою записку - я отослала ее неделю назад. Я встаю. 

Рэйчел делает в нашу сторону полувзмах рукой и говорит "Чао." Энди обнимает ее за талию, притягивает к себе и они выплывают за дверь.

Иви обращается ко мне, но я не сразу могу услышать ее.

- Ну и дрянь, - говорит она. Отщипывает глину.

- Не могу поверить, что она ходит с ним. А ты? Такое чувство, будто я ее больше не знаю. И он - проблема.

Она прилепляет кусок глины к столу. 

- Поверь мне, этот подонок - проблема с большой буквы П.

Я бы с удовольствием осталась и поболтала, но мои ноги не позволяют мне. Я иду домой вместо того, чтобы поехать в автобусе. Отпираю входную дверь и прохожу прямо в свою комнату, иду по ковру, в платяной шкаф, даже не сняв рюкзак. Когда я закрываю за собой дверь шкафа, я зарываюсь лицом в одежду, висящую слева на вешалке, одежду, из которой выросла много лет назад. Затыкаю рот старой тканью и кричу, пока у меня под кожей не остается никаких звуков.

ТОСКА ПО ДОМУ