Говорящая собака

Это была правда. В самом деле, как я мог забыть. Ведь мы обсуждали это с Линдси. Не то чтобы мы целеустремленно шли к этому, но она перестала принимать противозачаточные таблетки, а к другим методам контрацепции мы не прибегали.

– Так и что?

– Что-что – собак туда не пускают. И держать их там вообще запрещено.

Я оглянулся и отыскал глазами Пучка. Пес был обласкан тучным клиентом, с натугой гладившим его, похоже, толстяк добровольно обрек себя на выполнение этого физического упражнения, чтобы сбросить лишний килограмм.

– О, нет, – вырвалось у меня. – Этого не может быть.

Оставив Пучка в офисе, я рванул на встречу с Линдси. Поскольку выдался удачный в смысле погоды день, она предложила совершить променад по набережной. И вот я стоял, дожидаясь ее в вихре возбуждения на фоне отливавшего металлическим блеском моря.

Подростки, рассевшиеся на траве подле меня, обсуждали свои насущные проблемы: как у кого растет грудь и прочее. Слева на скамейке обедал мужчина, умудряясь практически не закрывать рта, а справа какая-то женщина лупцевала ребенка, потому что он, как она выражалась, «сам напрашивался». Все раздражало меня, все внутри готовилось к грандиозному скандалу.

Наконец появилась Линдси, опоздав на четверть часа. Первая особенность езды на «Дискавери», с которой ей пришлось познакомиться, – это сложность парковки. Если свой маленький «Клио» она могла всунуть куда угодно, то с внедорожником ей приходилось крутиться по округе еще некоторое время, выискивая место пошире. С другой стороны, это давало ей возможность побыть подольше в прохладном салоне с кондиционером и попользоваться всей роскошью автомобиля этого класса.

Одета она была на сей раз по-домашнему, в спортивный костюм. Она подошла ко мне пружинистой походкой атлета, идущего выяснять отношения с заблуждающимся судьей.

Чувствуя клокотавшее во мне негодование, я постарался быть холодным как айсберг.

– Чертовски удобная отмазка, не правда ли? – произнес я самую вежливую фразу, на которую только был способен в таком состоянии.

Линдси вперила в меня железный взор.

– Если ты пришел сюда, чтобы оскорблять меня, я уйду сейчас же.

– Это ты… оскорбила меня… – Я запнулся, с усилием удержавшись от бранного слова.

– В каком смысле? Чем?

– Тем, что до последнего скрывала, что мне придется бросить моего лучшего друга во всем мире ради этого контракта.

– Я думала, твой лучший друг – это я, – спокойно сказала она.

Вот, таковы они, женщины. Доводят до самого пика раздражения, а затем поворачивают все так, что ты же и оказываешься неправ. Есть, конечно, и мужчины, умеющие поступать подобным образом, но я к ним не отношусь.

– Ты, конечно, – буркнул я. – Ты знаешь, что я имею в виду. Не заговаривай зубы.

– В таком случае не знаю, – сказала Линдси, посмотрев на меня уже несколько добрее. – Я понимаю, как много значит для тебя эта собака, но, думаю, ты сможешь все взвесить и решить, что для тебя – и нас – важнее. Думаю, ты придешь к верному решению. А чтобы ты знал, я даже подчеркнула это место в контракте, который переслала тебе. Так что ты не можешь обвинять меня в обмане, Дэйв.

– Но я же не читал этого контракта, сколько можно говорить тебе! Я даже думать об этом не могу.

– Не можешь думать?

– Да. Я уже говорил. Меня преследует чувство вины. К тому же ты могла сказать мне сама, а не тыкать носом в эти бумажки.

Она успокаивающе взяла меня за руку, которую мне тут же захотелось с негодованием отдернуть. Чего я, естественно, не сделал.

– Мне не хотелось, чтобы это выглядело так, будто условие о собаке исходит от меня, – продолжала она. – Я просто положила контракт перед тобой, чтобы ты сам мог с ним ознакомиться. Тем более, яснее, чем там написано, и не скажешь. – Последовала пауза.

– Я люблю эту собаку, – сказал я, чувствуя, как слезы наворачиваются на глаза.

– О, детка, я знаю, как ты его любишь. Тебе ли говорить мне об этом. Ну. Обними же меня. – Линдси обвила меня руками. – Ты ведь понимаешь, – продолжала она, – речь идет о нашей жизни, о всей жизни, которую нам предстоит прожить вместе. Этой собаке может быть два года, а может и семь, может быть, она старше, чем ты думаешь. Завтра она может попасть под машину. В любом случае будь уверен, что прожить тебе предстоит дольше, чем собаке. И большую часть своей жизни ты все равно проведешь без нее. И ты не можешь калечить свое будущее ради собаки. А что, если все и дальше пойдет на лад и мы сможем скопить денег, чтобы перебраться на Сент-Киттс? Мы не сможем взять его с собой.

Теперь Сент-Киттс. Мы переезжаем с когда-то желанного Мастик.

Я заметил боксера, который преследовал Пучка, гарцевавшего по направлению к морю.

– Не вижу, как отказ от проживания в Чартерстауне может исковеркать мое будущее, – сказал я. – И вообще не хочу там жить.

Линдси покачала головой:

– Но ведь ты сделал меня очень-очень счастливой, разве ради этого нельзя пойти на небольшую жертву? К тому же тебе и не придется бросать Пучка. Ведь его может взять Люси, наверняка она будет только рада. И ты его будешь видеть хоть каждый день в конторе.