Говорят серийные убийцы. Пять историй маньяков

Обычно она происходит внезапно: захлопывается дверь, убийца врывается в дом через окно или наносит быстрый умелый удар, в результате которого беспомощная жертва в полуобморочном состоянии оказывается поверженной к его ногам. Эта фаза может развиваться постепенно: например, преступник поведет со своей жертвой диалог, полный зловещих намеков на предстоящую жестокость. Ожидая, пока останется с ней один на один, он начинает восхождение к психологическому наслаждению. Фазы троллинга и сталкинга подстегивают в нем предвкушение сладостных мгновений, а захват, когда жертва поймана в ловушку, является предпоследним действием трагедии. Убийца смакует этот момент, убежденный, что жертве перекрыты все пути к отступлению и можно сколько угодно готовить ее к вожделенному ритуалу.

У разных серийных убийц захват осуществляется по-разному. Карлтон Гэри, едва проникнув в дом, сразу же наносил жертве удар, от которой та теряла способность к сопротивлению. Он угрожал ей, насиловал, а затем душил женщину ее собственным нейлоновым чулком, тесьмой от занавески или шелковым шарфом и, наконец, прикрывал обнаженное тело. Тед Банди продолжал очаровывать свою жертву, пока не завозил в «надежное место», выбирая совершенно уединенный участок. Потом до смерти забивал жертву палкой и начинал орудовать с телом. Генри Ли Люкас, захватив жертву, заводил с ней разговор. Он во всех подробностях живописал предстоящий ритуал и упивался вызываемым у жертвы ужасом, который та испытывала еще до начала физического насилия.

5. Фаза убийства

До конца своих дней Рут Швоб, единственная уцелевшая жертва Чулочного душителя из Колумбуса, была убеждена, что ее убийца, скрывавший лицо под маской, вовсе не Карлтон Гэри, а кто-то другой. Даже когда полиция предоставила ей улики, указывающие на личность преступника, Рут Швоб не опознала его, а продолжала обвинять Лайла Джинджела. Вот как удачно удавалось маскироваться истинному виновнику даже тогда, когда в силу обстоятельств ему пришлось себя выдать. Рассказ Рут Швоб о том, как преступник застал ее врасплох в спальне, как деловито совершил сексуальное нападение, – одно из немногих признаний, сделанных теми, кто знает не понаслышке, что испытывает жертва серийного убийцы.

Для Рут Швоб насильник, скрывающий лицо под маской, какие используют горнолыжники, оставался невидимым, безликим мужчиной, который насиловал и истязал свои жертвы, словно желая отомстить им за грехи, совершенные в повседневной жизни. Эти пожилые женщины, матроны из Колумбуса, смотрели сквозь лица черных юношей, словно те были невидимками. Они не считали их за людей, и Карлтон Гэри в своих фантазиях был убежден, что мстит за это. Отбиваясь от мужчины, затягивавшего чулок у нее на шее, нажимая кнопку полицейской сигнализации, миссис Швоб сознавала, что должна стать очередной жертвой человека, окрещенного газетчиками Чулочным убийцей из Колумбуса.

Не ведая того, Рут Швоб исполняла роль в приватном фильме, демонстрируемом в фантазии Карлтона Гэри, в кинотеатре его внутреннего ада. Она была для Гэри дамой, которой его чернокожая родня была вынуждена служить, зарабатывая на пропитание. И теперь он обрушил на домовладелицу справедливое возмездие. Однако Рут Швоб так и не поняла, к какой расе принадлежал ее убийца.

Карлтон Гэри и рассчитывал на то, что жертва не сможет его опознать. Он желал оставаться невидимым, потому что именно невидимость и составляла для него глубинный смысл патологического пристрастия к убийствам. Шесть адвокатов Гэри поспешили подчеркнуть, что жестокие сексуальные нападения на шесть пожилых белых женщин в старейшем и самом изысканном районе Колумбуса указывают на то, что подобная модель убийства выходит далеко за рамки обычного преступления. Это ритуал, в котором Карлтон Гэри снова и снова воспроизводит одно и то же событие. Убийства в его сознании играют второстепенную роль, а разыгрывание самого спектакля – главную. Гэри даже не может признать, что помнит действительно совершенные им убийства, но настаивает, что лишь смотрел, как убивал кто-то другой. Защита, поднявшая на суде вопрос психосоциальной истории обвиняемого как довод в пользу его неспособности выдержать разбирательство, стремилась показать, что в своем представлении Карлтон Гэри никогда не находился на месте преступления. Адвокаты утверждали: подобно тому, как в детские годы Карлтон, оставаясь невидимым, следил за работой бабушки и тети в домах тех самых или таких же женщин, которых он убивал, повзрослев, тем же невидимкой он вламывался в их жилища и насиловал несчастных.