Говоруны (СИ)

— Ничья земля. А потом, через некоторое — каждый раз разное — количество миль, будет общий пункт назначения.

— Вроде конечной остановки?

— Точно, это именно она. — Клэм хихикнул и рефлекторно вытер что-то невидимое под носом. — Большой транспортный хаб, перекладная станция, официально называемая TRANSFER 001–410, в просторечии более известная, как Геенна, Гадес, Хель, Инферно и так далее, и тому подобное. Короче говоря, ад.

— Именно туда и направляется автобус с погибшими душами, парень. Я ничего не хочу сказать, но если он доберется до цели, то ты со своей девушкой не увидишься больше никогда.

Лейтенант ничего не ответил, но лицо у него сделалось застывшее и нехорошее.

Машина неслась вперед, разрезая ночь. У обочин вырастали длинные мохнатые тени, они приплясывали и бормотали. В ушах нарастал низкий гул, вроде того, какой бывает при наборе самолетом высоты — окружающая местность меняла атмосферное давление. В одном месте Баду пришлось резко вывернуть руль, потому что через дорогу метнулось что-то черное, приземистое, с большим количеством ног. Где-то в мозгу прокатилось и замерло эхом противное нечеловеческое хихиканье.

— Засекаю впереди крупный кластер хаотической эктоплазмы нулевого уровня, — сказал Чумной Доктор.

— Ага, — сказал Лейтенант. — А если кто-то не говорит по-тарабарски, как вот я, к примеру, тогда как быть?

— Прямо по курсу автобус с мертвыми душами, ясно? — снова хихикнул Клэм, он же Омни Гидрар, временно перестав моргать. — Направляется из Коллектора прямиком в Ад, идет быстро — судя по тому, что мы его до сих пор не видим. Души — товар скоропортящийся, а мертвые контрабандные души — тем более. Кто-то там, внизу, очень торопится их получить.

— Это не значит, что она мертва, — упрямо повторил Лейтенант. — Понятно?

— Как скажешь, парень, — Клэму наскучило разговаривать, и он широко зевнул.

— Друг Омнибус, перехвати руль, мне надо бы приодеться, — Бад не стал утруждаться перелезанием с водительского сиденья на заднее — тем более, что промежуточная стеклянная перегородка была все еще наполовину закрыта. Он открыл здоровенный, почти во всю крышу, люк и со сноровкой и грацией буйвола на боевом ходу, кувырнулся назад. Клэм и Лейтенант одновременно охнули и подались в стороны — но не от удивления, просто десантник был очень широк в плечах.

Во время этого аттракциона Чумной Доктор придерживал педаль газа своей деревянной сандалией и, по-птичьи наклонив голову, прислушивался к чему-то неосязаемому. Автомобиль врезался в полосу плотного тумана, по сторонам замелькали черные корявые деревья с неприятно длинными, колыхающимися ветвями. Казалось, между ними иногда, редко-редко, что-то проскальзывало. Или кто-то.

— Елисейские поля, — обронил Чумной Доктор, глядя строго вперед. От земли поднимались испарения, в салоне с открытым верхом было душно.

— Я думал, Элизиум — это часть рая, — удивился лейтенант. — Обычно его принимали за обиталище полубогов и героев, но я не вижу здесь ничего подобного.

— Только слабоумным вроде древних греков мог прийти в голову такой бред, — хмыкнул Клэм. Его перемещение на водительское место выглядело гибко, незаметно, по-змеиному. Приподнялся здесь, опустился уже там, менее, чем за секунду. Показал большим пальцем назад, где таяли последние полосы тумана, в глубокой мгле которого что-то продолжало медленно шевелиться. — Неужели это похоже на рай? И, если похоже, то не слабоумный ли и ты тоже?

— А у тебя последняя доза все-таки была лишней, — решил Лейтенант, но не довел мысль до конца, потому что его прервал Доктор.

— Наблюдаю цель.

Из слабо фосфоресцирующей дымки медленно выдвинулась стальная округлая туша с бешено вращающимися колесами. Автобус двигался с выключенными габаритами, и внутри салона тоже царила непроглядная тьма. Из жирной выхлопной трубы рвались наружу черные вихри.

Лейтенант, не торопясь, откручивал набалдашник своей дивной трости, и когда ему это удалось, на окружающих без юмора взглянул черный зрачок ствола. Магазин у ковбоя оказался в плаще, прицел — в кармашке жилета, а небольшой деревянный приклад он ножом отсоединил от одного из своих револьверов. На полноценную винтовку это сооружение, конечно, не тянуло, но работать по колесам, скажем, из него было вполне можно.

— Чертоги Света, и я имею в виду мистера Света, — удивился Клэм, мимоходом отвлекаясь от удержания ревущего «Призрака» на дороге, которая постепенно теряла цельность и теперь казалась выложенной из кирпичей разной формы. — Бад, ты не говорил, что у новенького такие странные увлечения. Знай я это, пожалуй, скостил бы ему пару сотен лет в Чистилище.

— Предпочитаю не снимать акцизных марок с бутылок виски и не портить приятные сюрпризы — всё же бутлегерство есть бутлегерство.

— По этой же причине ты не снимаешь запретные вещи со шлюх. Хотя у шлюх их и так давно нет. Хренов любитель сюрпризов.

— А еще я не выношу под утро то, что ты оставляешь от невинных дам в своём номере. Жаль, что ни Анна, ни Весна с тобой не спят — я давно не слышал качественного визга поутру.