Говоруны: Везучие сукины дети (СИ)

— И когда мы вышли в дальний космос — уже подготовленными, и вы понимаете, о чем я — тогда мы убедились окончательно. Старые легенды говорили правду, и боги действительно есть. И мы встретили их, и духов, и призраков, и титанов, да и рай с преисподней. Все это было правдой с самого начала. Понимаете, что это означает?

Людская масса прогудела в унисон что-то неразборчивое, но согласное. Во рту у Бада появился странный мучнистый привкус.

— Понимаете?

— Да!

— Мы стали равными богам, ребята! — громовым голосом сообщил священник. — Мы знаем все, что знают они, и умеем все, что умели те самые бородатые старики из древних времен. Мы и есть боги! Вы понимаете?

— Да!

— Вы можете летать, убивать или оживлять одним прикосновением, видеть то, что происходит в другой точке галактики, перемещаться в пространстве и обладать знаниями тысячелетий нашей цивилизации, разве это не круто?

— Да!

— Так зачем нам старые идолы, когда мы наконец стали больше и лучше их?

— Незачем!

— Чертовски верно, незачем! А знаете, чего боги из старых легенд не делали никогда? Они не собирались в храмах и не слушали, до чего же они клевые парни. Они выходили наружу и делали свои чертовы дела — воевали, любили, умирали и воскресали. Что это говорит вам о них?

— Это круто!

— Круто? Да это охрененно! Так что идите наружу, ребята, и повеселитесь как следует, мои божественные друзья!

Толпа повалила наружу, их глаза светились, изо ртов вырывались обрывки дыма и порошков. Бад подождал, пока поток иссякнет, и подошел к священнику, в изнеможении присевшему на ступеньки.

— Неортодоксальные у тебя проповеди, парень.

— Согласен. — Он смотрел устало, но голос был тих и вежлив. — Что ж, это настолько близко, насколько я могу вдолбить в их головы простую мысль: «Вы все кучка ничтожных ублюдков, насладитесь остатками своих жалких жизней вместо того, чтобы тратить их на проповеди, мрази». Впрочем, пути господни неисповедимы, а к чему приведут мои слова, ведомо Ему одному.

Бад от неожиданности закашлялся.

— Так ты верующий?

— Всем сердцем, — кивнул священник. Вышитые золотом ризы качнулись. — А если и не был им, то непременно уверовал бы после того, что случилось вчера.

— Ага! — На лицо Бада выползла довольная ухмылка. Тяжелый был день, но теперь вроде бы начинал выправляться. — И что же, что же случилось сегодня? Продолжайте, падре!

— Вчера утром… — священник помолчал. — Вчера нашу пустынную обитель посетил Господь.

— Тьфу!

— Я не выражаюсь фигурально, парень — это на самом деле был Тетраграмматон.

— М-да? Как же ты определил?

— Уже почти триста лет существуют надежные методики идентификации сверхъестественных существ. МРТ, ПЭТ, кардиограмма, эктограмма — сейчас можно легко изучить длину мозговых волн человека на расстоянии, сопоставить ее с зафиксированными нечеловеческими способностями и вычислить место объекта на шкале существ. Тот, что пришел к нам вчера, имел высочайший, никогда ранее не наблюдавшийся уровень того и другого. Что, сами понимаете, делает его богом.

— Замечательно, — Баду наскучило обсуждение религиозных проблем. — И чем же закончилось это нежданное Третье пришествие?

Священник выглядел смущенным.

— По правде говоря… довольно странным конфузом. Господь пришел сюда… пожертвовать набор серебряных ложек.

— Что?

— За небольшую плату.

— Что?!

— Я же говорю, странная была ситуация. Он пришел, во всей своей славе, с сиянием вокруг головы, шагая по воздуху, вручил мне столовое серебро и поинтересовался, сколько кредитов я могу одолжить на поправку здоровья. На моей карте была только двадцатка, но Господу этого хватило, и он удалился, сказав, что отправляется в самые бездны Ада, чтобы потратить деньги как следует. Я думаю, это было своего рода испытание веры…

— Испытание кредитоспособности это было. Так, падре, в силу врожденной щедрости я даю тебе сейчас тридцать кредитов, а ты возвращаешь мне мои ложки, которые этот везучий сукин сын у меня украл.

— Нет! — священник распростер перед ним руки, повторяя поведение своего древнего пастыря. — Это святой артефакт! Наша церковь будет хранить его вечно!

— Это ложки из моего бара, парень. Частная собственность. Отдай, пока я еще предлагаю за них деньги.

— Нет!

— Знаешь… я же могу сейчас просто остановить твое сердце одним своим взглядом.

Священник вздрогнул и опустил веки.

— Полагаю, можете. Но не сделаете этого.

— Почему?

— Вы все-таки благородный человек.

Бад подумал, потом нехотя кивнул.

— Это верно. Да.

Он вышел из церкви быстрым шагом, перепрыгивая через ступеньки. За городом связь ловила плохо, но дозвониться в «Сломанный сын» вышло со второй попытки.