Грабь Россию! Новая приватизация Путина

Все эти месяцы, когда было официально объявлено о грядущей ваучерной приватизации, использовались ушлыми людьми для того, чтобы не опростоволоситься, когда она собственно начнется. Подготовиться деньгами. Связями. Объектами вложений ваучеров. Ну а комбинаторам во власти – «грамотными» нормативными актами.

Как заложили Родину

Наше не слишком оптимистичное повествование о разгосударствлении народного имущества хронологически остановилось на 1995 годе. Тогда, как вы помните, с должности председателя Госкомимущества был уволен честный Полеванов. А на его место президент назначил Сергея Беляева. Но в этой чубайсовской вотчине в должности первого заместителя председателя на самом деле вовсю заправлял его главный соратник – Альфред Кох. (К своеобразной фигуре Альфреда Рейнгольдовича мы, несомненно, вернемся подробнее.)

К моменту ухода Полеванова, несмотря на все усилия Чубайса со товарищи, за государством все-таки пока еще оставались самые лакомые куски его имущества. Топливно-энергетический комплекс. Тот самый, который и по сей день является приватизационным яблоком раздора в кабинетах власть предержащих.

…К слову, и законодательная чехарда, то запрещающая, то отменяющая продажу предприятий отечественного ТЭКа, которая происходит сегодня, очень напоминает тот нормативный хаос, что царил в России в 1995 году.

Тогда Госдума, где правили бал коммунисты во главе с Зюгановым, сумела законодательно оформить запрет на приватизацию ТЭКа. Но даром, что ли, первым вице-премьером по экономике в правительстве тогда по-прежнему работал главный герой этой главы – Анатолий Борисович Чубайс. Препоны наследников Ильича были для него детской забавой.

31 августа 1995 года на свет Божий появляется… Да-да! Конечно, очередной президентский Указ «О порядке передачи в 1995 году в залог акций, находящихся в федеральной собственности».

В десятке невинных слов нет, кажется, ничего страшного с точки зрения лишения народа его стратегических сырьевых ресурсов. Нет даже сакрального слова «приватизация». Вместо этого речь идет о каком-то «залоге».

Полагаю, что на эту словесную эквилибристику, в которой весьма силен Анатолий Борисович, и купилось тогда российское общество.

И в самом деле. Что предосудительного в том, чтобы федеральному правительству, испытывающему нехватку денежных средств в размере нескольких сотен миллионов долларов, взять их всего-то на 4 месяца – до 1 января 1996 года – у крупнейших частных банков. Ну а в качестве того самого залога отдать акции тех самых стратегических сырьевых предприятий, которые красная настырная Дума не разрешает приватизировать.

Смущали, правда, сроки.

В подписанном на излете лета указе черным по белому было записано, что акции надо передать именно в 1995 году. На нехорошие мысли наводил тот факт, что в декабре того же года должны были состояться выборы в Государственную Думу. На которых по всем прогнозам коммунисты еще больше увеличивали свое представительство в парламенте. (Именно так и произошло.)

В таком ракурсе – с учетом того, что именно зюгановцы стояли грудью на защите ТЭКа, – президентский указ смахивал на легитимную возможность сбагрить, выражаясь языком Бендукидзе, самые жирные куски госсобственности в обход запрета Госдумы. Формально – на время.

Но на то оно и время, чтобы, как говорится, его даром не терять.

Общая сумма поступивших в результате залоговых аукционов 1995 года средств оценивается в 650–800 миллионов долларов. (Большинство экспертов склоняется к первой цифре, называется даже точная -691,535 миллиона долларов.) А реальная стоимость этих активов была на порядок выше.

Впрочем, мы несколько забежали вперед.

Ведь по сути, считалось, что акции стратегически важных для государства предприятий никто не продавал. По президентскому указу их именно что заложили. т. е. рано или поздно власти должны были их у банкиров выкупить, дабы не оказаться в конечном счете в убытке.

Я думаю, что вы уже догадываетесь, что именно так и произошло. Поскольку никто ничего выкупать не собирался изначально.

Для того чтобы убедиться в этом странном намерении правительства, вспомните дату – крайний срок, по которому оно должно было вернуть банкирам денежки и получить назад свои акции. Это 1 января 1996 года. При этом последние торги прошли 28 декабря 1995 года.

Почувствовали абсурдность момента?

Тут наизнанку вывернешься, но отдать не получится. Да и зачем занимать сотни миллионов на три дня?

Видимо, даже Чубайс с Кохом смекнули, что нелепость ситуации откровенно бросается в глаза. Сроки возврата денег за заложенные акции перенесли на год – до 1 января 1997 года. Правда, не удосужились при этом прописать в бюджете соответствующие средства. Что, конечно же, является еще одним очевидным доказательством, что правительство в лице Чубайса и Коха к теме залоговых аукционов возвращаться не собиралось.