Грабитель

— За мной! — и втолкнул его в комнату, невинно именовавшуюся "Следственное помещение". Войдя внутрь, Хэвиленд запер дверь, хладнокровно закурил сигарету. Сиксто наблюдал за ним. Хэвиленд был здоровенным лбом, у которого, по его словам, и немой бы заговорил. Однажды он вмешался в уличную драку, и ему тут же сломали руку в четырех местах. Кости с первого раза срослись неудачно, и их пришлось ломать снова, так что поправка шла долго и мучительно, и у Хэвиленда появилась уйма времени для размышлений. И он создал собственную философию.

Сиксто понятия не имел о мыслительном процессе, который привел Хэвиленда к созданию его жизненного кредо. Он только знал, что из всех полицейских в округе Хэвиленда больше всех боялись и ненавидели. С интересом глядя на него, он заметил мелкие капельки пота, поблескивавшие у того над тонкой верхней губой, причем старался не терять из вида его руки.

— Ну что, наделал дел, Сиксто? — спросил Хэвиленд.

Сиксто кивнул и что-то буркнул. Облизнул губы.

— Ну, так почему ты избил и ограбил Кармен, а? — спросил Хэвиленд. Склонился над столом и небрежно выпустил дым. Щуплый Сиксто, хрупкий, как птичка, вытер костлявые руки о колючие твидовые штаны. Кармен — это та самая проститутка, которую он вздул. Знал, что она время от времени трахается с копами, но не знал, входит ли в их число Хэвиленд. Поэтому молчал, лихорадочно пытаясь сориентироваться в ситуации. — Ну так что? — спросил Хэвиленд милым, необычно мягким голосом. — Почему ты избил и ограбил такую милую девушку?

Сиксто продолжал молчать.

— Порезвиться захотелось, а, Сиксто?

— Я женат, — сдержанно ответил Сиксто.

— Хотел её немного потрахать, а?

— Нет, я женат. С шлюхами не вожусь, — сказал Сиксто.

— Тогда что ты делал с Кармен?

— Она была мне кое-что должна, — ответил Сиксто. — Я только хотел забрать долг.

— Ага, так ты ссужал её деньгами.

— Си.

— Сколько?

— Где-то сорок долларов.

И значит, ты пришел к ней и захотел их забрать, так?

— Си. Это были мои деньги. Я их одолжил месяца три или четыре назад.

— А зачем они ей понадобились?

— Черт, она же наркоманка. Вы что, не знаете?

— Что-то я слышал, — сказал Хэвиленд, мило улыбаясь. — Ей нужна была доза, и она пришла попросить тебя о помоши, я прав, Сиксто?

— Она не приходила ко мне. Я себе сидел в баре, и она сказала, что у неё ломка, и я дал ей четыре десятки. И все. Ну и пошел за ними, а она начала мне морочить голову.

— Чем именно?

— Говорила, что дела идут плохо, клиентов в центре мало и тому подобное. А я ей сказал, что её дела меня не волнуют, и мои четыре червонца пусть гонит назад. Я женат. Мы ждем ребенка. Не могу разбрасываться деньгами всяким шлюхам.

— Ты где-нибудь работаешь, Сиксто?

— Си. В центре, в ресторане.

— А зачем тебе эти сорок долларов так срочно?

— Я же вам сказал. Моя жена на сносях. И надо платить доктору.

— Так почему ты ударил Кармен?

— Я ей объяснил, что никакая шлюха не будет дурить мне голову. Сказал ей, пусть гонит денежки назад. А она вдруг взяла и заявила, что моя Анджелита тоже шлюха. Господи, ведь она моя жена! Моя Анджелита чиста, как Дева Мария! Ну я ей и врезал! И все.

— А потом вытряхнул её сумочку, да?

— Я искал только свои деньги.

— И взял тридцать два бакса, да?

— Си. За ней осталось ещё восемь.

Хэвиленд понимающе кивнул. Потом придвинул пепельницу. Несколькими короткими резкими движениями загасил сигарету. Взглянул на Сиксто и ангельски улыбнулся. Потом глубоко вздохнул, расправив могучие плечи.

— Ну, а теперь я хочу слышать правду, Сиксто, — мягко сказал он.

— Но это правда, — ответил Сиксто, — все так и было.

— А как насчет других девиц, которых ты ограбил?

Сиксто, не моргнув, уставился на Хэвиленда. Казалось, что он онемел. Потом с трудом выдавил из себя:

— Что?

— А как насчет остальных девиц, со всего города? Как было с ними, Сиксто?

— Как? — снова спросил Сиксто.

Хэвиленд непринужденно встал из-за стола и сделал три шага в сторону Сиксто. Все ещё улыбаясь, сжал пальцы в кулак и дал Сиксто по зубам.

Сиксто вытаращил глаза и закачался. Уткнувшись в стену, непроизвольно тыльной стороной ладони вытер лицо. На пальцах остались кровавые пятна Он заморгал и взглянул на Хэвиленда.

— Почему вы меня ударили? — спросил он.

— А как насчет остальных девиц, Сиксто? — спросил Хэвиленд, снова приближаясь к нему.

— Каких девиц, каких?! Господи Иисусе, что вам в голову пришло? Я врезал этой шлюхе, потому что…

Хэвиленд ударил его ладонью наотмашь, потом по другой щеке, потом снова наотмашь и снова тыльной стороной ладони, так что голова Сиксто подпрыгивала, как у тряпичной куклы. Сиксто попытался закрыть лицо, но Хэвиленд ударил его в живот. От боли Сиксто сложился пополам.

— Дева Мария, — завопил он, — за что…

— Заткнись! — рявкнул Хэвиленд. — Так как насчет тех ограблений, ты, свинья? А как насчет семнадцатилетней девушки, что ты убил на прошлой неделе?!

— Я никого…

Хэвиленд снова взмахнул огромным кулаком. На этот раз он ударил в глаз, и пуэрториканец рухнул на пол. Хэвиленд в бешенстве пнул его.

— Вставай, сволочь!

— Никого я…