Грабители

– Час от часу не легче! – Глаза шефа потемнели. – Ты хочешь всем все запутать? Соболь многократно допрашивал Циклона и Желтого Тадека. Разве ты не читал протоколы? Хотя у нас бывает и так, – добавил он, – левая рука не знает, что делает правая. Не подлежит никакому сомнению, что Окольский первым вошел в кабинет. Впрочем, ты ведь разговаривал с Зельской. Она тоже подтвердила это со слов Окольского. Он не сознался только в убийстве, Что же, по-твоему, еще может входить в расчет?

– Пущак – водитель частного такси… – начал Кортель.

– Мы уже рассматривали эту возможность, слишком маловероятно, хотя… не лишено логики. Однако никто не знал, что у Пущака с девушкой свидание. Зачем бы ему тогда возвращаться на виллу?

– Допустим, что забыл убрать орудие убийства и отпечатки пальцев. Теперь об этом знают все.

– Ну и что? Положим, он приходит, видит следы ограбления, понимает, что подозрение в убийстве падет на грабителей, и вызывает милицию? Зачем?

– Чтобы отвести подозрение от себя. Он, это же ясно, рассуждает, как и мы…

– Ужасно смекалистый тип. И хладнокровный. Знаешь, что скажет прокурор, если ему предложить обвинение, которое опирается на такое рассуждение?

– Знаю. Я же не утверждаю, что совершил убийство именно он, Пущак.

– Тогда кто?

– Понятия не имею. Я предлагаю версию, что это мог сделать кто-то другой, необязательно Окольский. Например, Ладынь…

– Глупости!

– …инженер боится жены, а девушка его шантажирует…

– Беллетристика! По такому поводу не убивают. Скорее больше платят.

– Тогда двоюродный брат убитой – Альфред Вашко.

– Ни мотивов, ни доказательств.

– Может, кто-нибудь еще, скажем тот, кто забрал из стола Ладыня записки этого инженера… как же его звали… Бильского.

– Взять записки мог и Окольский. Послушай, Кортель, многовато в этих рассуждениях странных стечений обстоятельств. Не достаточно ли того, что приходят грабители, а за ними – Пущак. А ты еще предполагаешь, что кто-то побывал перед грабителями…

– А как объяснить результат экспертизы? Удар нанес убийца, стоящий у стола; Казимира Вашко лежала между столом и дверью…

– Знаю, – сказал майор, – это твой самый серьезный аргумент. Однако это вовсе не значит, что убийца был уже в кабинете, когда вошла девушка. Можно представить себе другую ситуацию: грабители вырезают форточку и проникают в зал. Напуганная девушка бежит наверх. Она видит, как они очищают первый этаж. Парализованная страхом, неспособная что-либо предпринять, она сжалась в комок в темном коридоре наверху… Слышит шаги по лестнице. Бежит в кабинет, вспоминает о балконе, но не в силах даже раздвинуть портьеру. В это время появляется Окольский, встает у стола. Тогда она меняет намерение, хочет убежать через коридор, и тут он ее убивает… Все это длится несколько секунд…

– Правдоподобно, – замечает Кортель, – но тогда как объяснить, почему в кабинете горел свет? И Циклон и Желтый Тадек утверждают единодушно, что сначала увидели лампу па столе.

– Ее мог включить Окольский. Вошел, зажег и только тогда увидел девушку, стоящую посреди комнаты…

– А если оспорить показания Циклона и Тадека? Можно представить, что один из них был первым наверху, потом оба решили свалить всю вину на Окольского.

– Не понимаю, почему ты выискиваешь всевозможные аргументы в пользу Окольского? Ты же хорошо знаешь, что Циклон и Тадек не врут. Впрочем, это же подтвердила и сама Зельская. Ты и в самом деле веришь, что Окольский не убивал?

Кортель сказал майору, что вера здесь ни при чем. Разумеется, он будет искать Окольского. Допросит еще раз Зельскую и, пожалуй, Золотую Аню.

Когда он вышел из кабинета, ему в голову пришла мысль, что он действительно в первый раз «осложнял» дело вопреки своему желанию. В сущности, майор прав: нет ни одного доказательства того, что до Окольского кто-либо побывал в кабинете Ладыня. Никто иной не мог убить, только этот парень, Окольский, которого скорее всего прячет Зося Зельская.

Он уже знал, что должен делать, но в тот день не нашел ни минуты свободного времени, чтобы начать осуществление своего плана… Сначала он нанес визит жене Ладыня; день был чудесный, и он после разговора с майором захотел хотя бы на час исчезнуть из комендатуры. Расторопная, несколько рыхлая блондинка приняла его с явным и неожиданным удовлетворением.

– Я знала, что вы придете, – сказала она. – Я хотела пойти к вам с мужем, но он заупрямился, сказал, что сам… Нашли уже убийцу?

– Нет.

Она предложила кофе. На первом этаже был наведен уже идеальный порядок, и Кортель подумал, что вопреки сплетням соседки жена Ладыня умеет неплохо заниматься домом.

– У меня испорчен отпуск, да что поделаешь… Итак, жду ваших вопросов. – И она подвинула к нему вазочку с печеньем.

– Верно ли то, что ваш муж возвращался в день отлета из аэропорта домой? Во сколько это было?

Она вдруг рассмеялась.

– Уж не подозреваете ли вы моего Эдварда? Слово чести – он совершенно не способен к убийству молоденьких девушек…

– Я ни в чем его не подозреваю. Дело в том, что мы арестовали грабителей, которые дали показания, а теперь мне необходимо кое-что уточнить.