Град Камен. Путешествие в Китеж

«Попик до того вызубрил академический курс, что даже выпаливал иногда подстрочные “примечания”, состоявшие из самых добросовестных библиографических указаний на литературу предмета». Сегодня такие страшные слова мало кто решится написать или прочитать вслух. Но мне можно: вообще-то это не я пишу, это цитата – так сто лет назад написал Николай Оглоблин, богослов по одному из своих образований, сын настоятеля одной из главных святынь Руси киевского Софийского собора, и, вероятно, он хорошо отдавал отчет в том, что пишет. «Почти все эти миссионеры в поддевках – бывшие старообрядцы, большие знатоки разных стapoверческих толков и потому очень охотно привлекаемые в ряды миссионеров. Получают они по 10 руб. в месяц, не считая расходов на разъезды и проч. Впереди же многим из них улыбаются ряса и сытая жизнь приходского попа… – комментирует Оглоблин. И здесь же звучат слова, брошенные из толпы кем-то из старообрядцев: “Продают себя и своих, поправши веру отцов и дедов… да к рясе подбираются, как вот эта красная рожа… Знают только брюхо себе наращивать… ироды!..”» С «попиком» дискутировал молодой рыжеволосый старовер, тоже знаток Писания. Это была «средневековая картина прений о вере, да еще на такие узкие темы – об антихристе, о “седьми просфорах”, о “хождении посолонь”, о троеперстии и двуперстии и т. п. Больно было за этих богато наделенных людей, не нашедших еще пока, и не по своей вине, более глубоких и жизненных предметов для собеседования…» – так показалось Оглоблину.

Дискуссии с духоборами, с немоляками, с другими сектантами приобретали накал, становились агрессивны. И уже раздавалось: «Что ты травишь? Что пришел травить?! Так гусей травят… а людей грех так травить!..»

Кто прав? Как делить святое место?

В тот вечер Николай Оглоблин прошел мимо молельщиц. Они, разумеется, не принадлежали к официальной версии христианства. «Старухи не переставали молиться втроем, с зажженными свечами в наступившей темноте. Так хотелось подойти к ним и расспросить – кто они и откуда? Но боялся помешать их молитве, да и не надеялся вызвать суровых старух на откровенную беседу с человеком в “немецком” платье».

Так легко забыть, что мы один народ. Так легко упереться в пунктик, чтобы перестать видеть, слышать и понимать кого-либо, кроме себя. Легко сказать, что ты один знаешь истину, а остальные не доросли или переучились. И ведь хорошо известен следующий логический шаг: это наверняка они виноваты в том, что живем мы не так, как хотелось бы. Это из-за них все.

Нам не дает приблизиться к опасной черте, возможно, сама наша генетическая память. Мы не чистых славянских кровей. И есть надежда, что нам не суждено идти напролом по каждому поводу. В нас жива лесная финская сдержанность, в нас просыпается чуть лукавая учтивость Востока к «несвоему». И понимание того, что мы разные, но нам жить вместе, а из этого следует только огромное количество плюсов.

Трагедия, распад, случившиеся на Украине, начинались с убеждения в единственности истины и массового нежелания считаться с другим мнением. В дискуссиях о счастье, нравственности и светлом будущем очень легко лишить себя и одного, и другого, и третьего. Главное – собрать побольше народу и начать обличения, начать бередить больные точки и искать врагов, которых давно надо лишить возможности портить наше существование. Чтобы ток-шоу превратилось в майдан.

Не о достоинствах пресловутой толерантности я тут толкую. Пора понять, что толерантность – всего лишь терпимость, а с этим словом в русском языке связаны те еще ассоциации. Тут же речь идет о том, что мы все идем к святыне и просто должны радоваться тому, что она нас объединяет. Как язык, как небо.

Мне приходилось видеть на Светлояре соседство украдкой шепчущих молитву старообрядцев и кришнаитов, упоенно распевающих мантры. Кто из них имеет больше прав на озеро?

Или в очередной раз слышишь пафосную речь о том, что в озере необходимо запретить купаться. Потому что оно святое. Потому что в праздник батюшка, крестный ход идут по его берегу с молитвой, а у воды «голые тела», «какие-то пикники», «пьяные разговоры». Какая гадость! Глумление над святостью, оскорбление тех, кто пришел с молитвою!

Вопрос надо разделить. Пикник, оставляющий мусор возле святыни, конечно, недопустим, за распитие и пьяный шум в общественных местах полагается штрафовать, и это совершенно правильно. Вывод: надо следить за порядком, и, кстати, по праздникам на Светлояр для этого съезжается полиция. Если она это «попускает», то зря.