Град обреченный. Путеводитель по Петербургу перед революцией

Генеральша Богданович записывала в дневнике: «Драчевский не на шутку влюбился в Сосновскую, на нее тратит большие деньги: с ней ежедневно ужинал у Контана, швырял там деньги, давал по 25 р. на чай лакеям. Все это требовало денег, которые доставал Драчевскому Никифоров». (Любовь Сосновская была женой одесского градоначальника, а Александр Никифоров – управляющим канцелярией градоначальства.)

В 1908 году на Драчевского поступил донос делопроизводителя канцелярии Санкт-Петербургского градоначальника Николая Жеданова. Он обвинял своего непосредственного начальника в том, что тот обложил 50 тысячами рублей ежегодной дани владельцев столичных клубов. Следственная комиссия Министерства внутренних дел сумела оправдать градоначальника, но отправила под суд 5 приставов, двух помощников пристава, помощника начальника полицейского резерва и командира полицейской роты.

В 1914 году вновь вспыхнул скандал – теперь Драчевского обвиняли в получении взяток от известного жулика, владельца двух игорных клубов Захария Жданова. Градоначальника обвинили еще и в хищении 150 тыс. руб. казенных денег, отправили в отставку, исключили из императорской свиты и возбудили против него уголовное дело.

55. Ресторан «Вена»

Гороховая ул., 8; Малая Морская ул., 13

В 1903 году Иван Соколов купил на пару с компаньоном за 14 тыс. руб. второразрядный ресторан «Вена» на углу Малой Морской и Гороховой улиц.

В 1875 году двенадцатилетний Ваня Соколов приехал в Петербург из Ярославской губернии и, как многие его земляки, проделал многотрудную карьеру в ресторанном деле. В трактире «Лебедь» мыл грязную посуду, подметал залу, убирал объедки, носил воду, ложился спать под утро, дневал и ночевал среди пьяных купцов и ремесленников. В 16 лет вышел в половые, их называли «шестерки». Из захудалого трактира перекочевал в первоклассный ресторан «Лейнер». Быстро шел по служебной лестнице – стал буфетчиком, потом метрдотелем, женился на односельчанке с приданым, скопил денег на собственное дело.

Ресторан «Вена» занимал весь бельэтаж здания, в нем работало 180 человек, в отдельном флигеле помещались большие холодная и горячая кухни и кладовая. За день (с 12 дня до 3 ночи) в ресторане бывало до 1100 человек. Если поначалу ресторан включал один зал и 6 кабинетов, то спустя всего 10 лет – уже 4 зала и 13 кабинетов. С 12.00 до 15.00 в ресторане подавали завтрак. Стоил он недешево – 1 руб. 70 коп., а его счет включал: сам завтрак – 75 коп., утренний графинчик водки – 40 коп., 2 кружки пива – 20 коп., чаевые официанту – 20 коп., чаевые швейцару – 15 коп.

В ресторане «Вена». 1900-е

На кухне «Вены» работали супники, птичники, холодники, жаровщики, яичники. В «холодной» кухне – пирожники и кондитеры, в отдельном помещении те, кого называли «рыбаками», ответственные за разделку и подготовку рыбы. Считалось, что поварам «Вены» особенно удаются русские блюда.

«Вена» был ресторан литературно-художественный – не изысканное эстетское кабаре, как «Бродячая собака», а скорее место работы и общения чернорабочих повременной прессы – тех, кому каждый вечер надо сдать материал в очередной номер газеты или журнала.

Кухня ресторана «Вена». 1900-е

За большим общим столом в главном зале сидели более или менее случайные посетители. Здесь официант обносил всех общим («комплексным») обедом из четырех блюд за 80 коп. Видя студента с голодным взором или пропившегося репортера, официант мог запросто предложить бесплатную прибавку.

Часам к двум приходили постоянные посетители, занимали каждый свой столик, коллеги по редакциям – отдельный кабинет. Просили чернильный прибор, писчей бумаги, просматривали газеты, начинали обедать, как и полагалось – с рыбного. Официантов знали годами и называли по отчеству: «Ну, Алексеич, пожалуй, я проголодался. Давай осетринки соленой, селя-ночки рыбной с капустой, угря в красном вине и рюмаху». Выкушав рыбное, принимались за работу. Часа два писали хореи для стихотворного фельетона, рецензию на выставку или новую главу уголовного романа. К пяти «Алексеич» приносил мясное, после трапезы снова за работу и к десерту, часов в восемь материал был перебелен и сдан редактору, который, как правило, находился здесь же, за соседним столиком. Редактор иногда говорил: «Остается место на листе строчек на тридцать. Вы не могли бы что-нибудь придумать?» И поэт писал.

Главная публика приходила после театров, часам к 11 вечера. «Вена» была открыта до 3 часов ночи, но, случалось, публика оставалась почти до утра.

Местной достопримечательностью являлся Александр Иванович Куприн, к этому времени уже написавший и «Поединок», и «Яму», и «Листригонов». Этому была посвящена эпиграмма:

«Ах, в “Вене” множество закусок и вина,
Вторая родина она для Куприна».

Во хмелю он бывал зол и буен, но настолько знаменит, что средний петербуржец начинал обычно выпивку с приятелем с присказки: