Град разбитых надежд

— Иди уже к Верховному. Только возвращайся.

— Джолин? Как вы? — многозначительно спросил Джоэл.

— Идите, — как ни странно, совершенно спокойно ответила она и даже попыталась учтиво улыбнуться.

— Умоляю, только не спите. Не сейчас, — попросил Джоэл. — Чуть позже — обязательно. Но не сейчас.

На всякий случай он достал из сундука домашние Ловцы Снов и приладил их на крюки, вбитые в потолок. Всего насчитывалось пять крупных сетей, которые Джоэл обычно использовал не для себя, а для Ли. Собственные пепельные кошмары не имели материальной формы. Обратившиеся родители никогда не являлись: слишком много времени минуло с тех пор, слишком много новых потрясений наслоилось на сознание. Образы из головы Ли чаще повреждали капканы. В старых окованных сундуках хранилось немало каркасов и деталей для возможной починки и изготовления новых ловушек.

— Я прослежу, чтобы она не спала, — решительно кивнула Энн. Она с профессиональной ловкостью помогла управиться с сетями, поэтому Джоэл уже направлялся к двери, когда услышал надтреснутый голос.

— Я буду ждать вас! Только возвращайтесь живым! — с жаром воскликнула Джолин, неожиданно поднимаясь, и в едином неописуемом порыве обняла замершего Джоэла. Он опешил, застыл каменным идолом. В комнате повисло напряжение: все знали, что визиты к Верховному Охотнику часто заканчиваются заточением просителя в темноту подвальных казематов.

— Отправляйся уже, — шепнула Энн. Джоэлом овладело смущение. Все его существо хотело остаться, крепко обнять Джолин. Но холодный рассудок понимал, что именно теперь он обязан уйти.

Джоэл осторожно провел по волосам Джолин. Чистые и гладкие, они просыпались сквозь грубые пальцы, как золотые нити. Ложбинку между его ключиц в вырезе расстегнутых пуговиц согревало тепло ее прерывистого нервного дыхания. Джолин исступленно не желала отпускать.

Он боялся оставлять ее, пусть даже с верной и чуткой Энн. Доброе сердце женщины покрывалось каменным панцирем, если речь шла о превращении в монстра. Некоторые из ее юных воспитанниц прямо в казарме обращались в сомнов. И наставник, который еще днем искренне заботился о них, беспощадно отсекал головы новоявленных чудовищ, не давая им вырваться из пут — всех новобранцев на ночь одной рукой приковывали к ножкам кровати. Так удавалось избежать массовых жертв. Но как теперь поступила бы Энн, если бы подобное случилось с Джолин? Как поступил бы он сам?

— Все будет хорошо, — сухо отозвался Джоэл, и Джолин, это неуловимое неразгаданное создание, резко отпрянула, строго выпрямилась и кивнула. Почудилось, что меж ними снова выросла стена, как в тот первый день, когда их разделял порог пекарни.

— Так идите же, — почти властно и непоколебимо ответила Джолин. И он невольно повиновался. Он покидал чердак и кружение пылинок, и дом, и лохань с кровавой водой. Но алые пятна въелись в кожу рук, навечно пропитали насквозь.

После спасения Джолин и нарушения устава Джоэл ощущал себя неоперившимся выпускником академии на задании, когда он впервые уничтожил сомна, когда впервые узрел его возвращение в человека. Тогда его с ног до головы залила неудачно брызнувшая из шеи противника кровь. Похоже, она просочилась под кожу глубже, чем он думал. Холодная апатия безукоризненного следования долгу давала все новые трещины.

* * *

Он шел по задворкам, пересекая напрямик Квартал Охотников. Пугал бродячих кошек и обходил выплеснутые на задние дворы помои, а в затылок ему дышала стылым холодом смерть. Тихонько шептала о несбыточном счастье, которое навек покинуло их град. И бессловесный голос усиливал звучанье по мере приближения к цитадели психиатрической больницы.

В давние времена серый каменный куб считали оплотом науки. В нем, по слухам, помогали тем, кто страдал душевными недугами, возвращали разум и успокаивали нервы. Хотя далеко не всем. Кто-то, судя по рассказам, оставался безобидным отупевшим «овощем» с разрезом поперек лба.

Так или иначе, с пришествием Хаоса фундаментальное строение с толстыми стенами занял штаб Охотников и магов. Именно там разрабатывали план спасения Вермело и остатков человеческого рода.

Маги возвели барьер, разместив на башнях старой городской стены охранные механизмы, которые без устали работали по сей день. К счастью, инженеры Охотников еще помнили, как их чинить, хотя не сумели бы повторно воссоздать. Служители науки теперь размещались на втором этаже огромного приземистого здания. А вот ниже… ниже начинались ужасы. В подвалах оставались на карантин охотники, совсем под землей на пару этажей глубже терзались заточенные преступники, которых подозревали в укрывательстве сомнов. На третьем же надземном уровне взирал на город из своего обширного кабинета Верховный Охотник. К нему и направлялся Джоэл.