— Я ему паек урежу и взыскание в бортовой журнал запишу, — пообещал Рэд. — Как только сменишь меня, так первым делом. «Моника», виртуальный контроль!
В бортовой журнал «Моники» попадала тщательно отредактированная и несколько приукрашенная информация о рейдах. Первому пилоту это не нравилось. Он любил порядок и правильно оформленную документацию. Он неодобрительно посмотрел на своего капитана. Рэд отвернулся, пряча улыбку, разблокировал штурвал, выдвинувшийся из панели управления и надел гарнитуру. Панель мигнула значками в режиме ожидания.
На обзорниках прорисовалась Вселенная. На спинке капитанского кресла вспыхнула надпись «VIRT-CONTROL». Ложемент Стрэйка и пустующее место второго пилота остались темными. Индикация очень наглядно показывала остальным членам экипажа, кто из пилотов ведет звездолет.
Рэд проверил бесперебойники и пристегнулся в кресле. БК заглянул в глаза своему пилоту. Несколько секунд он считывал его биопотенциал через нейросеть гарнитуры и прошивку комбинезона, и рубка провалилась в космос, расчерченный координатными сетками и информационными окнами.
— Капитан — экипажу. Старт с разрешенной орбиты в 19:45.Техническому персоналу усиление вахт до шести человек. Звездолет пойдет в режиме ручного управления до места назначения. Двое дежурных техников на пассажирский отсек. Ответственные по второй палубе — Фил и Блохин. Слушаю, кто не готов, — Рэд переключился на громкую связь. — Добрый вечер, дамы и господа. Говорит капитан звездолета МНК-17 «Моника». От лица Ассоциации Свободного Поиска и экипажа я рад приветствовать вас на борту грузопассажирского звездолета…
— Слышь, Виктор, мы тебя нынче как пассажирам представлять будем? — в полголоса сказал Кейт, перегнувшись через подлокотник кресла. — Врачом или бортинженером?
— Зависит от того, есть у нас на второй палубе паника по поводу космического путешествия или нет.
— Да нет. Среди них еще поискать того, кто в пространстве не работал.
— И что, мало им? Зачем они все к нам набились, — хмыкнул Виктор.
— Посидишь несколько лет на рудниках или на транспортниках добывающих компаний, или попрыгаешь на орбитальных линиях: с планетоида на планетоид, с куска льда на каменюку… На любое корыто сядешь, лишь бы на атмосферную планету или в круиз! Им еще повезло, что у них в этом захолустье форпост туриндустрии под боком есть.
— Дело не только в этом. Скоро «Большая бета» стартует, а на ТЗС у нее промежуточный финиш перед обратной петлей. Станция войдет в историю, — сказал Серж.
— Не может быть! Гонку сто лет назад отменили из-за военных действий.
— Возобновляют. Новостные ленты скоро лопнут от рекламы…
— А что там еще интересного в освоенном космосе, Серж?
— Больше ничего. Колония Гамма-14 опять претендует на звание Аналога. Как обычно — шумно. С акциями протеста. Нагнали объединенные ВКС на все орбиты.
— Ты дорогу нарисовал? — спросил штурмана Стрэйк. — Сейчас Рэд закончит в микрофон любезностями сыпать, он тебе башку открутит. Один вон уже дотрепался. Может, у нас там террорист на террористе на второй палубе, пора отсек блокировать, а мы знать не знаем. Мы камеры забыли включить!
— Так врачом или бортинженером, Виктор? — напомнил Кейт.
— Беременные есть? — уточнил Блохин.
— Вроде нет, — ухмыльнулся Кейт.
— Рано еще, не успели, только начали, — скороговоркой подсказал штурман, не поднимая головы от полетных карт.
— Значит, бортинженером буду, — объявил Блохин.
— И чем это, интересно, им поможет? — штурман все-таки отвлекся.
— Тебе мастер-класс показать?
— Он-лайн не выйдет — у тебя видеоконтроль в пассажирском салоне накрылся.
Стрэйк недвусмысленно высказался по поводу умственных способностей и психологического возраста некоторых членов экипажа.
— Да я серьезен как никогда, Джери! — вскричал обиженный Блохин. — Если истеричных баб полный вагон не набился, всем по фиг есть на судне врач или нет.
— Виктор, — сказал Гардон, закончив вещать по громкой связи. — Еще слово скажешь, у нас на судне точно ни врача, ни бортинженера не будет! И штурмана кстати, тоже. Высажу обоих к чертовой матери. Вместе с субличностями.
Рэд посмотрел вслед уходящему с орбиты транспортнику торгового флота. Звездолет распался на блок-схемы, оброс густой сетью параметров и снова собрался в единое целое. Внизу над подсвеченным шаром планеты промелькнул геостационарный спутник. Как раз над ним «Моника» нарезала круги в ожидании разрешения диспетчера.
Калибровка малых расстояний: сотня километров до спутника, триста девяносто от спутника до поверхности. Рэд чуть повернул голову и приблизил изображение удалявшегося геостационара. Низковато висит. «Моника» уйдет наверняка поднимут.
Он вывел в рабочее окно предложенные штурманом опорные точки маршрута, рядом с которыми бежали пунктирные линии запасных вариантов. Схема перестраивалась, росла и ветвилась. Серж еще работал — корректировал курс, пытаясь выиграть пилотам время.